Запретный Дворец
Шрифт:
На хлопок входной двери вышел толстый маленький ратт. Его хвост был изогнут и порван на конце, как будто кто-то его откусил. На выдающемся животе повязан фартук, а каштановые волосы окружают лысину на макушке. Выйдя из другой комнаты, он моментально скрылся за стойкой, настолько был коротковат в росте. Но тут же появился, видно, встав на заготовленную заранее скамью.
– Не ожидал принимать посетителей так поздно, – раздался его голос, куда более мощный, чем сам владелец. – Но я всегда рад хорошим знакомствам и хорошим историям. У вас
Эней и Шари переглянулись, пытаясь понять, как оценить такой приём. Сорин же без колебаний подошёл к стойке.
– Здравствуй, – уперев ладони в столешницу, он высказал предположение: – Джен?
– Угадал, я и есть Джен, – владелец гостеприимно раскинул руки, – а это мой постоялый двор. Накормим, спать уложим, сказку расскажем. Не захочешь платить, всё будет немного иначе, дед.
К Сорину присоединились остальные, став по разные стороны.
– Дед? – удивился Эней.
– Нет-нет, ты ошибся, Джен, – поспешила исправить ситуацию Шари, указывая на брата, – он не старый. Он просто рыжий. Сорин всегда был таким.
– Хотя, если с возрастом у тебя появляются скидки, я готов притвориться дедом, – не обиделся Сорин.
– А, прости, парень, ошибся, – Джен поднял руки в извиняющемся жесте. – У нас немного гостей, иногородних тем более. Своих-то по морде в любой толпе узнаешь, а к чужим не один день приглядываться нужно. Но ты на рожу вроде молодой, моя ошибка. За день, видать, утомился.
– Ничего страшного. Забудем, – легко отмахнулся Сорин. – Лучше скажи мне, сколько у тебя будет стоить ужин и комната.
– Одна? – изогнул бровь Джен.
– Ты сам сказал, я молодой. Денег ещё не скопил достаточно, приходится экономить.
– С интересной компанией ты путешествуешь, парень, – маленький хозяин постоялого двора рассматривал остальных. – Геранам ещё можно не удивляться, хотя у нас они едва ли появляются. А вот грифона я вижу впервые в жизни.
– Он тебя тоже, так что это взаимно, Джен. Даю слово, они не будут проблемой. Мы ненадолго здесь.
– Как скажешь.
Джен достал тетрадь, которая оказалась журналом, куда он записывал всё о постояльцах и текущих расходах. Он что-то проверил, подсчитал и высказал свою цену. Сорин расплатился, поймал брошенный ему ключ от комнаты. Убрав обратно журнал, Джен кивнул на столики за спиной друзей.
– Выбирайте, устраивайтесь. Кухней заведует моя дочь, но я уже отправил её спать. Сам вам еду принесу. Не засиживайтесь, мне тоже на боковую пора.
– Будет сделано, Джен, – Сорин послушно занял один из столов, бросив багаж на пол рядом.
Шари и Эней также сели за стол. Тари сел рядом с Шари, выпрямив спину и глядя на пока что пустой стол. Ничего интересного для себя – драгоценностей, золота, дорогих украшений – грифон в окружении не нашёл, потому ему оставалось только испепелять деревянную поверхность огнём жёлтых глаз.
– Это было легко, – обескураженно проговорил Эней.
– Ты ожидал допроса с пристрастием? – поправляя
– А безопасность?
– Им нечего бояться, – подключилась к беседе Шари. – Их много, а ты один. И, если ты предашь оказанное доверие, укусишь руку, которая тебя кормит… ох, ты о многом пожалеешь. Будешь рад, что жив, покидая это место. Деревня – как одна большая семья.
Во время разговора Джен выходил из кухни, чтобы разложить перед постояльцами посуду и налить им чая. Горячительное доставать отказался наотрез, хоть его и не просили об этом.
Сорин перевязал бандану с головы на руку, сложив её другой стороной. Эней стучал когтями о стол рядом с кружкой горячего чая. Пар поднимался вверх, наполняя воздух запахами земляники и мяты.
Заинтересованная давним вопросом, Шари осведомилась:
– Это удобно? – стараясь обойтись без прикосновений, приблизила руку к когтям Энея, указывая на них пальцами.
– Это? – он не понял, что она имеет в виду, и вытянул руку перед собой, чтобы рассмотреть.
– Когти.
– Да, я думаю, – в сомнениях Эней не мог дать уверенного ответа. – Я не знаю, как иначе. Гераны носят когти такой длины. Это… нормально.
– Вы не царапаетесь? – Сорину тоже было любопытно.
– Нет. С детства привыкаешь. Обычный предмет одежды Верхнего мира – перчатки, без пальцев и до сгиба локтя. Чтобы при рукопожатии избежать неудобств и чтобы снизить вероятность того, что в сражении будут задеты вены.
Было видно, что он чувствовал себя странно, объясняя нечто подобное. Будто Сорин и Шари должны были знать эту непреложную истину, как смену сезонов. Но Эней не останавливался.
– Я свои оставил дома в тот день, когда упал сюда. – Он снова вытянул руку, пристально разглядывая когти. – Если мне сейчас их отрезать, я, вероятнее всего, буду неуклюж. Как если бы мне сами пальцы укоротили. То, как ходят альды и ратты, для меня более странно.
Еда уже стояла на столе. Мясо, обжаренное в масле, с травами и чем-то острым. Было горячо, но Сорин не утерпел и приступил к еде первым. За ним последовали остальные, даже Тари, с которым поделилась Шари.
– О, как давно я не пробовал хорошей еды! – с наслаждением простонал Сорин. – В перерывах в мастерской едва ли урываешь кусок-другой, а то, что ты, Шари, приносила из столовой, прости, конечно, но так себе.
– Как славно, что я больше этого делать не буду, – не осталась без ответа сестра.
– Не обижайся, – обезоруживающе улыбнулся он. – Но ты же понимаешь, ты же чувствуешь это… эту смесь вкусовых оттенков!
– Нет, – честно призналась Шари. – Еда хороша, не спорю, но я не чувствую ничего, чтобы испытать твой восторг.