Запретный Дворец
Шрифт:
Но сейчас это было слишком откровенно, чтобы спустить с рук.
– Что-то не так? – наклонив голову, с улыбкой поинтересовалась Шари.
Эней не показал ни доли смущения, продолжая своё занятие. Его нахмуренное лицо насторожило Шари.
– Волосы, – вдруг выпалил Эней.
На её озадаченный взгляд он пояснил:
– У тебя длинные светлые волосы.
Она завела руку за спину и схватила
– Светлые, – повторился Эней.
– Д-да, – непонимающе согласилась Шари. – А что такое?
– На руках волосяного покрова нет, – голосом взволнованного доктора говорил он. – Сзади на шее и за ушами нет.
Она коснулась кожи в районе ушей, затем приблизила лицо к рукам. Никак не могла понять, зачем Эней перечисляет очевидные вещи.
– Ты не похожа на Сорина. И на Овейну тоже, – сказал он, дав ей направление для догадок.
– А, точно, эта тема, – голосом узнавания произнесла Шари. Ей тут же стало всё ясно. – Да, помню, я говорила тебе, почему у меня нет хвоста. Тут то же самое. Такое случается.
Однако настороженное непонимание не пропало с лица Энея. Шари решила упомянуть ещё один факт.
– Я не родная дочь Овейны и Гурна, – обычным тоном пояснила она. – Хотя, думаю, ты и сам уже догадался. У мамы чёрная грива, которой обзавидоваться можно, а отец рыжий, такой же, как Сорин. Точнее, это он такой же, как отец. Как видишь, я выделяюсь не только отсутствием хвоста.
– Тебя удочерили? – с намёком на грусть спросил Эней.
– Не совсем, – Шари постаралась успокоить его бодрым голосом. – Мама нашла меня. Сказала, что возвращалась домой и нашла рядом с дверью. Мне было два или три. Я плохо помню детство. Ратты первый год после рождения вообще слепые, а уж воспоминания у них самые ранние лет с пяти. Я помню… мм-мм, первое воспоминание моё… а, точно, это когда мне было шесть, я вернулась из школы после первого дня и сказала маме, что больше туда не пойду, потому что там заставляют долгое время сидеть на месте в глупом классе, – она со смехом рассказывала о детстве.
Эней улыбнулся, видя какую радость ей приносили воспоминания. Но его интерес не закончился.
– Когда ты узнала о том, что
– Лет в девять, я думаю? – она нахмурилась, пытаясь быть точной. – Мы гуляли с мамой, и гости из деревни подошли к ней поздороваться, потому что помнили её выступления. Они решили, что я просто девочка, которой нравится мамино творчество, и гуляет она со мной из душевной доброты. Мама объяснила, что я её дочь. Вот у них были лица! – несмотря на приятные воспоминания, улыбка на лице Шари стала слегка натянутой. Были неприятные эмоции в том, что она рассказывала, и ей приходилось переживать их снова, делясь с Энеем. – После этого я стала задаваться вопросом, почему не похожа на маму и Сорина. Мама решила не делать из этого тайны и рассказала мне всё.
– Ты расстроилась? – спросил Эней.
– Скорее, разозлилась, – усмехнулась Шари, – не помню уже, на что именно. Прибежала к Сорину тут же, рассказала ему. Мы сидели и дулись вместе на все миры. А потом это как-то перестало беспокоить. Ведь ничего страшного не произошло, и ничего не изменилось.
Разговаривая с ним о себе, Шари вспоминала многое. Как в младшей школе было легко, потому что детям было без разницы, сколько у тебя хвостов и какого цвета твои волосы. Ты просто присоединяешься к игре «кто плюнет дальше», и всё. Позже – сложнее. Будучи подростком, Шари не хотела выделяться, потому что бороться с коллективом ей было не по силам. Но от её желания ничего не зависело: её выделили, вытеснили из групп, потому что она не походила на остальных. Пришлось учиться отстаивать свои позиции, защищать гордость.
Ей было странно разговаривать об этом с Энеем. Он сам ни о чём не рассказывал. Вроде стоявший совсем рядом, он казался далёким, если начать выспрашивать у него что-то личное. Однако узнавать других – в этом Эней отличался тактичностью и лаской. Медленно и деликатно он делал так, что Шари готова была поведать ему всё.
Почему не возникало естественного порыва защитить личное? Возможно, потому, что Шари видела, что интерес Энея направлен не на её семейные секреты. Это – побочное, одно из ответвлений главной причины его любопытства. Но что именно толкало его на расспросы, она не могла понять.
Конец ознакомительного фрагмента.