Запретный Дворец
Шрифт:
Поэтому беспокойство Шари постепенно усмирялось. Перед ней стояла другая задача: помочь герану и выяснить, как так вышло, что он свалился на их с Сорином сарай. Ей снова захотелось увидеть необычного гостя, рассмотреть его, полюбоваться крыльями. Шари надеялась, что ей удалось оказать правильную медицинскую помощь.
По возвращении домой Тари вышел её встречать. Он выглядел спокойным и статным, не потерявшим ни доли уверенности, несмотря на то, что ответственность за больного весь день лежала на его плечах.
– Здравствуй, Тари, – поприветствовала его Шари и прикоснулась
Тари сделал движение крылом, прося Шари идти за ним. Они прошли к ней в комнату, где было очень душно. Шари поспешила открыть окно и наконец обратила внимание на раненого. Тот был накрыт покрывалом, под которым проглядывало что-то влажное. Отодвинув ткань, Шари, к своему изумлению, обнаружила ледяной кусок мяса, прижатый к груди гостя и немного подтаявший. Она вопросительно посмотрела на грифона.
– Это ещё что?
Тари приблизился и передней лапой оторвал мясо от тела. На месте влажных разводов Шари разглядела крупную гематому. Понемногу понимая, что к чему, она прислушалась к дыханию незнакомца. Он дышал медленно и глубоко, но иногда ритм сбивался и тело будто пыталось задержать воздух внутри.
Грифон вновь приложил кусок мяса к груди, перевернув более промёрзшей стороной.
– У него трещина в ребре, – догадалась Шари, – я помню, как это больно. Как ты узнал, Тари?
Ответом ей был кивок на лицо спящего и двойное моргание. Сквозь ноздри грифон тяжело и шумно пропускал воздух.
– Он просыпался? – поняла она. – Ясно. Значит, он сам тебе сказал. Представляю, как он удивился, узнав, что о нём печётся грифон. – Её смешок был достойно проигнорирован. – А мясо ты где взял? Из погреба? Не помню, чтобы в леднике у нас лежали такие запасы.
Очередной кивок. Шари приблизилась к Тари и поцеловала его в твёрдый лоб.
– Спасибо тебе большое, – с искренним уважением сказала она. – Я знала, что на тебя можно положиться. Отдыхай, Тари, дальше я о нём позабочусь.
Склонив голову, грифон сдал свой пост и вышел из комнаты. По звукам Шари разобрала, как он вышел из дома и, взмахнув крыльями, взмыл в воздух. Никто сегодня не поработал лучше, чем он, думалось ей. На секунду ей захотелось полететь вместе с ним, но Шари отогнала лишние мысли.
Вместо этого она убрала мясо обратно в погреб, где оно хранилось на день большого ужина. В запасах лекарств, оставшихся ещё со времён её переломов, отыскала мазь и повязки. Геран спал так крепко, что даже её прикосновения не могли разбудить его. Шари осторожно обработала гематому и перевязала место перелома. Его кожа была тонкой и сухой. В комнате запахло терпким ароматом мази, которая быстро впитывалась в повязки.
Убрав остатки и помыв руки, Шари вернулась в комнату и села на табурет рядом с кроватью. Она вновь накрыла гостя покрывалом и рассеянным взглядом прошлась по всей его фигуре.
Ничего нового. За день её отсутствия житель Верхнего мира не поменялся. Сложенные крылья выглядели массивными и страшно неудобными, чтобы спать на спине. Выгоревшие волосы растрепались.
Единственной новой деталью, что привлекла
«Как они с этим ходят? – недоумевала она, подушечкой пальца водя по когтю. – Это немного похоже на когти Тари, только по цвету почти не отличаются от пальцев».
С такими когтями Сорин быстрее отрезал бы себе руки, чем сумел бы вырезать одну из своих фигурок.
Шари размышляла, что она будет делать дальше. Когда незнакомец придёт в себя и, возможно, поделится с ней историей своего падения, им придётся что-то решать. Нужно будет найти способ доставить его домой, в Верхний мир. Так или иначе, его увидят в Стирданоре, и это станет настоящей сенсацией десятилетия для жителей. Возможно, даже мама вернётся, чтобы увидеть, какого гостя принимали её дети.
Ей захотелось увидеть маму. Красивую, танцующую под игру гитары маму, в её красном платье, звенящую кольцами в изогнутом хвосте и взмахивающую волосами. Чтобы она раскинула карты и предсказала ей неожиданное везение, а потом переборщила со специями в совместной готовке, и чтобы на языке всё горчило, и Сорин морщил нос, жалуясь на присутствие сразу двух поваров и ни одного с талантом в кулинарии.
Внезапно для себя Шари заскучала по временам, когда дневной сон был пустой тратой времени, а попытка залезть на крышу приравнивалась к покорению горы.
Она рассмеялась и провела рукой по лицу.
– Ты становишься сентиментальной, Шари, это не дело, – укорила она себя с улыбкой.
Тари не прилетел на ужин. Он решил сполна насладиться заслуженным отдыхом, поэтому о его местонахождении Шари не было известно. Она поела, освежилась перед сном, проверила состояние сарая и убедилась, что починить крышу за пару дней никак не получится.
Она не отметала вероятности того, что больной проснётся ночью. Поэтому приготовила тарелку с лёгкими закусками и кувшин воды, поставила всё это рядом с кроватью. Ещё раз осмотрела повязки, удостоверилась в крепости узелков. Шари могла поклясться: ему что-то снилось. По едва заметным движениям век, а точнее, под веками, словно он с невероятной скоростью вращал глазами.
Ей были интересны его сны.
Шари была терпелива. Смирилась с тем, что придётся ждать улучшения его состояния. Где-то на краю подсознания теплилась смутная надежда, что на полное восстановление уйдёт много времени, и Сорин, придя домой, не сможет отправиться в своё путешествие и оставить сестру справляться с таким грузом в одиночку. Такое откровенное использование ситуации в своих целях Шари не нравилось, но совсем перестать об этом думать она не могла.
Поздно вечером она услышала скрежет по крыше – Тари вернулся с прогулки. В дом решил не заходить, а то, не дай Дарис, на него опять скинут ответственность за больного. Однако присутствие своё обнаружил, не желая волновать Шари понапрасну.