Зарубежная литература XX века: практические занятия
Шрифт:
Только в 1960 году после громкого судебного процесса с романа сняли обвинения в порнографии, и с разрешения на печатание полного текста «Любовника леди Чаттерли» в Великобритании в 60-е годы интенсивно пошел процесс институциализации модернизма.
Задания
В литературе XX века, согласно учению Фрейда, признается важность сексуальных аспектов жизни. Можно ли считать «непристойными» любовные сцены в романе Лоренса? Каковы их функции и задачи? Может ли вообще великое литературное произведение быть непристойным? Находите ли вы роман шокирующим?
Что говорится в романе о последствиях Первой мировой войны для жизни в Лондоне, в шахтерском поселке? Как автор
Есть ли, с точки зрения Меллорса, где-то на земле место, не враждебное любви? Где и в каком качестве собираются поселиться Меллорс и Конни?
В эссе «По поводу "Любовника леди Чаттерли"» Лоренс писал: «Брак – это важнейшая вещь». В романе крупным планом описываются два брака – Конни и Меллорса; подтверждают ли для вас эти истории утверждение автора или вы считаете, что Лоренс выступает против института брака?
Образ Клиффорда дан в романе через неприязненное восприятие Конни. Как это обстоятельство влияет на эволюцию образа? Можно ли, по-вашему, провести параллель с образом Каренина в романе Толстого?
Проанализируйте типы и роль пейзажа в романе, контраст пейзажа индустриального и образа леса.
В десятой главе романа, после того как Конни возвращается со свидания с Меллорсом и вновь переживает это свидание, слушая, как Клиффорд читает Расина, муж называет Конни «прирожденной большевичкой». Как вы считаете, что он хочет этим сказать, и согласны ли вы с такой оценкой героини?
Многие критики видят в образе Меллорса рупор автора, но не вполне законченный образ. Считаете ли вы его достойной парой для Конни? Видите ли вы их в будущем вместе? Аргументируйте свою точку зрения.
Литература модернизма описывает невозможность взаимопонимания, коммуникации между людьми. Считаете ли вы, что Конни и Меллорс достигли подлинного взаимопонимания? Приведите аргументы в пользу своего мнения.
Считаете ли вы, что взаимопонимание достигнуто между Клиффордом и миссис Болтон? Проанализируйте эту психологически самую тонкую линию романа.
Литература для дальнейшего чтения
Лоренс Д.Г.Психоанализ и бессознательное. Порнография и непристойность. М., 2003.
Михальская Н.П.Пути развития английского романа 1920 – 1930-х годов. М., 1966.
Ермакова Г.М.Мифологическая образность в романе Д.Г. Лоренса «Любовник леди Чаттерлей» // Реализм в зарубежных литературах XIX – XX веков. Вып. 10. Саратов, изд-во Саратовского университета, 1991. С. 104-114.
Экранизация:
«Любовник леди Чаттерли» (Великобритания – Франция – ФРГ, 1981). Реж. Джаст Джэкин. В ролях: Сильвия Кристель (Конни), Николас Клей (Меллорс), Шейн Брайант (Клиффорд), Энн Митчелл (миссис Болтон). 104 мин.
Эрнест Хемингуэй
Ernest Miller Hemingway
1899 – 1961
ПРОЩАЙ, ОРУЖИЕ!
A FAREWELL TO ARMS
1929
Русский переводlb Калашниковой (1959)
Об авторе
Один из крупнейших и признанных писателей XX века, чей вклад в развитие художественной прозы отмечен Нобелевской премией (1954), Хемингуэй пришел в литературу вскоре после окончания Первой мировой войны, имея за плечами фронтовой опыт и опыт журналистской работы. Он сразу заявил о себе как самобытный и яркий талант: именно его раннее творчество (книга «В наше время» (1925), роман «И восходит солнце» (1926), сборник новелл «Мужчины без женщин» (1927), роман «Прощай, оружие!») во многом определило дух дерзкого эксперимента, которым проникнута американская литература двадцатых годов.
Дальнейшие произведения Э. Хемингуэя (сборник новелл «Победитель не получает ничего» (1935), романы «Иметь и не иметь» (1937) и «По ком звонит колокол» (1940),
О произведении
«Прощай, оружие!» (1929), второй (и, по мнению ряда критиков, лучший) роман Э. Хемингуэя, опирается, как и другие его книги, на личный опыт писателя. В данном случае это военный опыт: служба в отряде Красного Креста на итало-австрийском фронте, тяжелое ранение и пребывание Хемингуэя в миланском госпитале, бурная, но принесшая ему лишь горечь и разочарование любовь к медсестре Агнессе фон Куровски. Но в романе «Прощай, оружие!» реальные биографические факты предстают художественно преображенными, отлитыми в кристально-ясную, отчетливую и пронзительную картину страданий и мужественного стоицизма поколения – тех, чья молодость или ранняя зрелость прошла на фронтах Первой мировой.
Главный герой – лейтенант итальянской армии американец Фредерик Генри – alter ego Э. Хемингуэя. «Прощай, оружие!» роман о войне, в котором война показана жестко и неприукрашенно – со всей ее кровью, грязью, неразберихой, физическими страдниями и кромешным страхом перед болью и смертью в душах людей:
Я пытался вздохнуть, но дыхания не было, и я почувствовал, что весь вырвался из самого себя и лечу, и лечу, и лечу, подхваченный вихрем. Я вылетел быстро, весь как есть, и я знал, что я мертв, и что напрасно думают, будто умираешь, и все. Потом я поплыл по воздуху, но вместо того, чтобы подвигаться вперед, скользил назад. Я вздохнул и понял, что вернулся в себя. Земля была разворочена, и у самой моей головы лежала расщепленная деревянная балка. Голова моя тряслась, и я вдруг услышал чей-то плач. Потом словно кто-то вскрикнул. Я хотел шевельнуться, но не мог шевельнуться. Я слышал пулеметную и ружейную стрельбу за рекой и по всей реке. Раздался громкий всплеск, и я увидел, как взвились осветительные снаряды, и разорвались, и залили все белым светом, увидел, как взлетели ракеты, услышал взрывы мин, и все это в одно мгновение, потом я услышал, как совсем рядом кто-то сказал: «Mamma mia! О mamma mia!». Я стал вытягиваться и извиваться и наконец высвободил ноги и перевернулся и дотронулся до него. Это был Пассини, и когда я дотронулся до него, он вскрикнул. Он лежал ногами ко мне, и в коротких вспышках света мне было видно, что обе ноги у него раздроблены выше колен. Одну оторвало совсем, а другая висела на сухожилии и лохмотьях штанины, и обрубок корчился и дергался, словно сам по себе. ...Я хотел подползти к Пассини, чтобы наложить ему на ноги турникет, но не мог сдвинуться с места. Я попытался еще раз, и мои ноги сдвинулись немного. ...Пассини не было слышно. ...Я проверил и убедился что он мертв. Нужно было выяснить, что с остальными тремя. Я сел и в это время что-то качнулось у меня в голове, точно гирька от глаз куклы, и ударило меня изнутри по глазам. Ногам стало тепло и мокро, и башмаки стали теплые и мокрые внутри. Я понял, что ранен, и наклонился и положил руку на колено. Колена не было. Моя рука скользнула дальше, и колено было там, вывернутое на сторону. Я вытер руку о рубашку, и откуда-то снова стал медленно разливаться белый свет, и я посмотрел на свою ногу, и мне стало очень страшно. «Господи, – сказал я, – вызволи меня отсюда!»
Роман полон страшных картин разрушений, причиненных войной: «Дубовый лес за городом погиб. Этот лес был зеленым летом, когда мы пришли в город, но теперь от него остались только пни и расщепленные стволы, и земля была вся разворочена». Образ погибшего развороченного леса впечатляет не меньше, чем «помятое снарядами железо моста, разрушенный туннель у реки, на месте бывшего боя... и неожиданно обнаженная внутренность домов, у которых снарядом разрушило стену, штукатурка и щебень в садах, а иногда и на улице», – ибо еще более наглядно, чем бедствия среди мирного населения, передает бессмысленность войны.