Заряна-печальница

Маляков Лев Иванович

«Позади, впереди…»

Позади, впереди Разлилась непролазь: На проселке грязь, На обочине грязь. По брезенту гудит, Выкаблучивает дождь. — Стоп, шофер, погоди: Тут и п еше не пройдешь! У шофера на висках Засинели жилы: «Газик» в глине, как в тисках. — Выходи, Данила!.. За бугром трактора, Силосные кручи, Трактора, видать, с утра Ужимают кучи. Мы подходим: — Так и так, Помогите малость. — Подсобить мужик мастак, — Говорят, — Случалось!.. У самих в глазах смешок, Словно дождь колючий: — На-ка вилы да чуток Покидай на кручу!

«Захмелев,

мой тихий дед…»

Захмелев, мой тихий дед, Эх, куражился! Повстречаться с ним Сосед Не отваживался. И добро бы дед шумел Перед бабкою. Перед бабкою не смел: Бабка — тяпкою. Шел, крамольник, Сам себе Воля-вольница. Дед ни власти, ни судьбе Не поклонится. А иначе Чем проймешь Жисть проклятую… Только бабку не вернешь, Конопатую. Налетала с помелом Черным коршуном… Ох и тешилось село, В смехе корчилось! Дед себя — В тугую грудь, Будто в колокол… И свершал обратный путь К дому волоком.

«Километрах в ста от Пскова…»

Километрах в ста от Пскова, Возле Тушиных болот, Есть деревня, право слово, Не деревня — Сто забот. Не успеет под капелью Воробей перо омыть, — Трактора гудят апрелю Стоголосо: «Будем жить!» Молодухи за деревней, На разливе, У реки, По привычке стародревней Звонко бьют половики. И дедам столетним Дела Тоже хватит по весне: Старым в от как надоело Греться солнышком во сне. Окружили у правленья Агрономшу Брадачи: Преподносят наставленья, Словно в праздник калачи. А над ними май, Как мячик, Кинул солнышко в зенит. И, суля земле удачи, Новосел-скворец звенит.

Землячкам

Мы не густо о доярках Сочиняем песен: Нет на фермах красок ярких, Хлев Пегасу тесен. Для него подайте воздух И простор из края в край, Для него гоните звезды — Не какой-нибудь сарай. На худой конец — мур аву, Чтоб нырнуть в ее уют… На дворе ж — Коров орава Ту мур аву знай жуют. Не до рифмы, если толком Погостишь тут как-нибудь!.. Почему же комсомолкам По плечу и этот путь? Знают больше? Видят что-то С высоты в семнадцать лет? Ни забота, ни работа Не впечатывают след Ни в походку, Ни в улыбку, Не свели зари с лица. Вот для них мур аве зыбкой Выстилаться до крыльца. Над извилистой дорожкой В полночь месяцу гореть, Звездам сыпаться в ладошки, Пальцы зябнущие греть. Им опять вставать до света, Окунаться в сто тревог… Вот поэму бы про это, Ну хотя бы в сотню строк!

Встреча

Видит бог — Не часты встречи… — Угощаю нынче я. Председателевы речи — Ох не песни соловья! Все проблемы, Как двухрядку, — Ничего, что под хмельком, Перебрал он для порядку, Припечатав каблуком. Я сижу, Речам внимаю: То поддакну, то смолчу, Кой-чего не понимаю, Но, ей-ей, понять хочу! Эту нашенскую землю Снова чувствую спиной. Как земля дожди, Приемлю Жгучий холод, Зябкий зной. Снова вижу деревеньку, Что и нынче светит мне. Согреваюсь помаленьку На притушенном огне.

В гостях у деда

В окна осень смотрит хмуро, Дед стучит на верстаке. Разговаривают куры На курином языке. Ходит по двору подсвинок, Носом пробует плетень. Кот ленивый возле кринок Стережет котовью лень. Словно дрема Нескончаем, День улегся у ворот. Бабка балуется чаем После утренних хлопот. День за днем течет, Как в сказке. Всё тут ясно, что к чему. Мудрость дедовской закваски С давних пор живет в дому. Старый тоже Старым не был — Бедовал и воевал. И, случалось, Верил в небыль, Что сбивала наповал. Было всяко: Ел мякину, Лыко драл, растил овес, Пас колхозную скотину… Вот — До

пенсии дорос. Старику теперь не к спеху Торопить остатки лет: Всей деревне на утеху Телевизор сладил дед. Ставит мачту и антенну — В доме, Как на корабле. Надо видеть непременно, Что творится на Земле. Бабка, Больше для порядка, Поворчит на старика… Пригорюнилась двухрядка На столе у верстака.

Забота

Ох жарынь, Ну и день — Ни конца ни края, — Сдвинув солнце набекрень, Едет стог к сараю! Под стог ом тягач урчит От натуги басом. А в кабине Как в печи, Хоть бы кружку квасу! Хоть воды Один глоток, Чтоб душа остыла!.. Марья шали уголок Крепко прикусила. За рулем перемоглась: Не уйдешь — Работа. Ой, земли родимой власть, Марьина забота!

На свадьбе

С посвистами, вскриками Рюмками звенит — Свадьба многоликая Катится в зенит. Половицы охают На особый лад. Каблучищи грохают Невпопад. Вздрагивают бровушки У девчат крылом… Лишь осталась вдовушка За столом. Опустила синие, Затаив тоску; Бабий август инеем Прикипел к виску. Думы тучей вислою Накатились вновь: Где-то там, под Вислою, Сгинула любовь. Ей на долю выпало: Всё одна, одна… Не могла, да выпила Горькую до дна. Потому и сдобрены Памятью-слезой Свадьбы наши добрые, Словно май грозой.

Березовый край

Я рос в краю, Где дорожат копейкой И знают цену черствому куску. Березы там, За старой водогрейкой, Роняют в пруд весеннюю тоску. Березам что, Им на Руси — приволье, Не то что вдовым бабам на селе. Им нипочем любое семиполье — Идут посевами, навеселе. А вот немужним, Кинутым и вдовым — Кормить Россию И растить ребят… Июнь колышет веником медовым, На крылья подымая голубят. Июнь, июнь, Качни сердца нел юбы И зарони в забытые огонь, Полынные, Застуженные губы Теплом улыбки запоздалой тронь! Уже не за горами бабье лето, Посентябрило з агодя виски. И никакого малого ответа Не ждется От березовой тоски. Единственная грезится отрада, Июнем прожитым висит на волоске, Что, может быть, Заботиться не надо Об этом самом Завтрашнем куске. «Деревеньке, заряне-печальнице…» Деревеньке, 3аряне-печальнице, Не судьба называться селом. Никогда не сидела начальницей За высоким сановным столом. Ей привычно Руками натруженными Угощать, — Не самой гостевать… На роду ей, Как видно, присужено Мужиков да солдаток рожать. А солдата судьбина Не сладкая — Ой не все возвратились домой!.. Свет дивуется русской солдаткою, Что не ходит по м иру с сумой. Ну а русична Маялась с малыми, Как могла подымала сирот И глядела очами усталыми На проселка крутой поворот. Горькой доле своей не поддакивала, Улыбалась сквозь слезы весне. Залежалое горе выплакивала Потихоньку от малых, во сне… А сыны (Из которых и я) Подрастали. Упреков не слыша, Уходили в иные края, Где, казалось им, Небушко выше. Ты стояла, Глядела им вслед, И молчала в печали сердечной. С той поры — И на тысячи лет — Горесть, Гордость твоя — Бесконечны!

Поле

1

Полюшко виды видало, Поле живет не с твое: Горькие песни певало, Тощее знало жнивье. М ежи стояли, Как стены, Только попробуй затронь — Вспомнит межу непременно В пасху христову гармонь. Благословленные властью И помолившись кресту, Колья со злобною сластью Бились на шатком мосту. Пенясь, река завивала Сбитых в крутые ключи… В голос жена причитала, Только кричи не кричи… С майского ярого поля В шаткое вдовье крыльцо Веет голодною долей — Углится бабье лицо.