Защищая Родину. Летчицы Великой Отечественной
Шрифт:
Глава 25
Маленькие, прикройте!
Вот какой запомнили Тоню Лебедеву ее однополчане: невысокая и худенькая, как подросток, с угловатой фигурой и некрасивым лицом. В волосах, которые Тоня снова отрастила до плеч после экзекуции Расковой, сильная проседь. Запоминались ее внимательные умные глаза и замечательная открытая улыбка, которая освещала лицо, делая его очень симпатичным. Она была хорошим летчиком, по мнению однополчан — сильнее, чем Блинова. Интеллигентная, убежденная коммунистка, хороший и надежный товарищ. [500]
500
Кубарев В. Н. Атакуют гвардейцы. Таллин, 1975, электронная версия.
Пробыв в 65-м полку более полугода,
В отличие от большинства замполитов авиаполков Прокофьев сам летал на задания и имел сбитые самолеты (один из них он «подарил» зимой на Калининском фронте Лебедевой: она была ведомой и он дал ей добить подбитый им самолет, потом записав его на Тоню). Его смерть, через короткое время после гибели Тони, тоже была смертью боевого летчика, а не канцелярской крысы: Прокофьева подбила зенитная авиация и он разбился при посадке. И все же, по мнению большинства летчиков 65-го полка, никакой пользы от Прокофьева не было и не могло быть. Помимо официальной роли — Прокофьев выступал с лекциями о ситуации на фронтах и международном положении, инструктировал комсоргов и парторгов по работе с летчиками и техническим персоналом и писал отчеты начальству — замполит, конечно, «выслеживал, как кто себя ведет». [501] К счастью, Прокофьев ни в ком из летчиков и техников не изобличил политических преступников и загубленных жизней на совести не имел.
501
Кубарев В. Н. Интервью А. Драбкину.
Беседы, которые проводила с летчиками и техниками парторг третьей эскадрильи Антонина Лебедева, касались в июле сорок третьего года нового приказа Сталина, имевшего совсем другой тон, чем опубликованный за год до этого приказ № 227: теперь речь шла о том, что Красной армии, гнавшей немцев на запад, и государству, которое смогло повернуть маховик войны в другую сторону, требуется максимальная поддержка, полная самоотверженность населения. [502] В свете приказа особое внимание Лебедева в беседах уделяла сбору средств в фонд Красной армии, но касалась и более отвлеченных предметов. В число рекомендованных ГлавПУРККА — Главным политическим управлением Красной армии — тем для бесед, докладов и лекций входила тема о патриотизме великих русских писателей Пушкина, Гоголя, Толстого и Чехова, а также рассказы о великих русских полководцах, в том числе Кутузове, с именем которого в русском сознании в первую очередь отождествлялась победа над Наполеоном. [503] Пусть Лев Толстой был графом, а Кутузов служил своему отечеству, отождествляя его с царем и православной верой, сейчас, в разгар войны, было, как никогда, нужно поднять патриотический дух советского народа, напомнив ему о героях русской истории. В беседах об истории и литературе бывшая студентка МГУ, девушка из интеллигентной семьи Тоня Лебедева была в родной стихии. Но кончился июнь, и для бесед совсем не стало времени. Стояла, почти все время, летная погода — ясная, жаркая и сухая. В воздухе становилось тесно: обе стороны готовились к одному из самых больших сражений Второй мировой войны — Курской битве.
502
ЦАМО РФ. Ф. 65 ГвИАП. Оп. 168041. Д. 1. Л. 13.
503
ЦАМО РФ. Ф. 65 ГвИАП. Оп. 168041. Д. 1. Л. 13.
Солдаты и техника, разгрузку которых 65-й гвардейский авиаполк только что прикрывал на станциях Выползово и Скуратово, теперь форсированным маршем днем и ночью шли к фронту. Через несколько дней кровавой мясорубки сражения у деревни Прохоровка большая часть техники, над которой в глубоком тылу, на Урале и в Сибири, в три смены трудились полуживые от голода люди, превратится в никому не нужные груды искореженного
Весенняя распутица дала обеим сторонам передышку, возможность освежить армию резервами и поправить положение с техникой и вооружениями, и немцы, которым нужен был реванш за Сталинград, стали готовить новое большое наступление.
Линия фронта на тот момент проходила от Баренцева моря к Ладожскому озеру, затем по реке Свирь к Ленинграду и далее на юг; у Великих Лук она поворачивала на юго-восток и в районе Курска образовывала огромный выступ, глубоко вдававшийся в расположение немецких войск; далее от района Белгорода шла восточнее Харькова и по рекам Северский Донец и Миус тянулась к восточному побережью Азовского моря; на Таманском полуострове она проходила восточнее Темрюка и Новороссийска.
Немецкое командование пришло к выводу, что самым удобным участком для нанесения решительного удара является выступ в районе Курска, получивший название Курской дуги. С севера над ним нависали войска группы армий «Центр», создавшие здесь сильно укрепленный орловский плацдарм. С юга выступ охватывали войска группы армий «Юг». Противник рассчитывал срезать выступ под основание и разгромить действовавшие там соединения Центрального и Воронежского фронтов. Играло роль и то, что выступ имел исключительно большое стратегическое значение для Красной армии.
Немецкое командование дало операции условное название «Цитадель». Планировалось, что ударные группы нанесут сходящиеся удары со стороны Орла на севере и Белгорода на юге и соединятся в районе Курска, окружив войска Центрального и Воронежского фронтов Красной армии. Срезать Курский выступ немцы бросили почти миллион человек, три тысячи танков и две тысячи боевых самолетов.
Согласно мемуарам Анастаса Микояна, Сталин знал о том, что немцы готовят эту операцию, уже в конце марта, то есть еще до того, как план был подписан Гитлером. Было даже известно время начала операции: в три часа ночи 5 июля. Советская сторона ответила на начало немецкого наступления контртподготовкой и воздушным налетом с использованием более четырехсот штурмовиков и истребителей.
Бои не прекращались. Обе стороны несли огромные потери. За несколько следующих дней немцам удалось продвинуться лишь на несколько километров. Немцы планировали овладеть Курском за два дня, однако через семь дней они все еще были далеко от цели, пройдя всего километров тридцать. К 11 июля советские войска, отступая в непрерывных боях, дошли до золотых полей совхоза «Комсомолец» Прохоровского района.
От совхоза «Комсомолец» до самых окраин никому пока не известной деревни Прохоровки лежали необозримые, переливающиеся мягкими волнами под ветром поля золотой ржи. Сеять на полях в ту весну было нечего, кроме ржи: в церкви в Прохоровке остался запас ржаного зерна, которое немцы не успели вывезти. Поэтому все поля засеяли рожью, и в первой половине июля набравшие силу колосья отливали на солнце золотом. С началом здесь новых боевых действий это огромное хлебное море стали уродовать черные воронки от бомб и снарядов. Солдатам, для которых золотые колосья были символом дома и мирной жизни, эти воронки запали в душу как одно из самых болезненных воспоминаний войны.
В 65-м полку после недели боев осталось восемнадцать летчиков и семь исправных самолетов. Начав активные боевые действия 12 июля, полк за неделю сделал 175 боевых вылетов. Задания выполняли всевозможные: прикрывали от немецких бомбардировщиков переправы, летали на разведку, прикрывали действия наземных войск, но больше всего сопровождали Илы, вылетавшие на штурмовку войск противника. [504]
«Маленькие, прикройте!» — просили штурмовики по радио. За потерю Илов при сопровождении грозило суровое наказание. Бронированные Илы расстреливали и бомбили немецкие войска и технику с высоты всего двести метров, и истребители должны были их прикрывать, конечно, на большей, но все равно малой высоте, становясь отличной мишенью для атак истребителей сверху и для всех зенитных вооружений снизу. А брони у Яков не было. «Одна пуля попала в радиатор — и все, выходи из боя», — вспоминал один из пилотов. Потери при сопровождении штурмовиков были самые высокие.
504
ЦАМО РФ. Ф. 65 ГвИАП. Оп. 168041. Д. 1. Л. 19, 19 об.