Защитить свою собственность
Шрифт:
За ней следовал Джермейн. Он был почти таким же высоким, как Нолан, но он был худым — больше костей, чем мышц. Его сальные черные волосы падали на глаза, и он не брился уже несколько дней, поэтому уродливая плешивая борода покрывала нижнюю часть его лица. Захлопнув за собой дверь, он указал на маму.
— Я же говорил тебе, сучка, не устраивай здесь распродаж. Нельзя допускать, чтобы копы сейчас пришли за моей задницей.
Мама издала фыркающий звук.
— Не будь мудаком. Никто не знает, что Питон — дилер. Он осёл, но он в деле, пока кто — то не заметит,
Кружась по комнате, она заметила Гранта и Коннора и, пританцовывая, направилась к дивану. Вблизи ее карие глаза казались еще темнее и беспокойнее. Она взъерошила волосы Гранта так сильно, что стало больно, и он отстранился, но она этого не заметила. — Разве мои мальчики не самые лучшие дети на земле? Прямо как их папочка. — Она подпрыгивала на носочках, как делал Коннор, когда слишком долго ждал, чтобы сходить в туалет.
— Мне нет дела до этого мелкого отродья, но не смей, блять, называть меня мудаком. — Джермейн пнул скамеечку для ног через всю комнату. — Сучка, если я вышвырну тебя в канаву, аллигаторы избавятся от твоего тела, все чисто и аккуратно.
— О — о—о, мне теперь страшно. — Когда мама повернулась к нему лицом, выражение ее лица стало безумным. — Я буду называть тебя, как нахрен захочу. Придурок.
— Идём, — тихо прошептал Грант брату. Они слезли с дивана и очень тихо направились в коридор.
Джермейн встал перед Грантом.
— Мне не нравится, когда вы шныряете тут, маленькие ублюдки. Вы выглядите чертовски виноватыми. Вы снова таскали еду?
Грант сглотнул.
— Не — а. Мы смотрели телевизор.
Мама развернулась, и её лицо стало злым.
— Тогда почему вы убегаете? Вы всегда сидите в своей комнате. — Она смахнула журналы с кофейного столика. — Вы больше не любите свою маму?
— Чёрт возьми, нет. Чёртовы попрошайки, они всегда съедают всю еду, едва мы отвернёмся. Меня это достало. Они меня достали. — Когда Джермейн замахнулся, Грант попытался увернуться.
Удар.
От удара тыльной стороной ладони Грант отлетел к кофейному столику и упал на спину. Его голова закружилась. Он не мог ни встать, ни даже перевернуться. Из его носа потекла тёплая струйка, и щека болела. Больно. Он всхлипнул один раз, прежде чем смог остановиться.
Мама услышала его, и её лицо изменилось. Смягчилось. Когда она зашептала, её голос тоже был мягким.
— О, Грант.
Джермейн засмеялся и повторил высоким голосом: — О, Грант.
Мама поджала губы, ее глаза снова стали безумными, и она ударила Джермейна по лицу.
— Оставь моих детей в покое, урод.
— Ты сука. — Он толкнул её так сильно, что она споткнулась. Плечами она врезалась в стену с громким стуком.
Поднявшись, она с яростным визгом бросилась к нему.
Гранту удалось встать на четвереньки, прежде чем Коннор начал тянуть его.
— Поторопись, Грант.
Стиснув зубы, Грант пополз в сторону спальни. В ушах у него странно звенело, а во рту был неприятный привкус, как после того, как он глотнул маминого пойла.
Мама
Джермейн кричал на неё.
Грант вскочил на ноги. Комната на секунду закружилась, и он пошатнулся, прежде чем все успокоилось.
— Давай, — прошептал он Коннору. — Но куда им идти? Спрятаться под кроватью не сработает. Джермейн найдёт их в спальне. Он был ужасно зол… он может пойти искать их.
В спину Коннора врезалась тарелка. Закричав от боли, он упал на четвереньки.
Кровь. На белой футболке его брата проступила кровь.
— Нет! — Страх подтолкнул Гранта вперед, вцепился ему в пятки, пока он тащил Коннора наверх, через кухню и черный ход. Когда он захлопнул за ними дверь, в нее ударилось что — то тяжелое. На бегу он протащил Коннора через двор, протолкнул его через дыру в рухнувшем заборе и последовал за ним.
Они остановились у забора. Вытирая глаза, Грант проверил, нет ли аллигаторов. Небольшой, грязный ров был полон воды после последнего дождя. Две серые фигуры, греющиеся на солнце на противоположном берегу, подняли головы и посмотрели на мальчиков. Один из них был крупнее Гранта, и он затаил дыхание. Джермейн говорил, что аллигаторы едят маленьких детей — откусывают и отрывают их ноги и заставляют их кричать.
Грант схватил Коннора за руку и крепко сжал. Ничего, они с братом со всем справятся.
— Пойдём.
Пока они бежали вдоль берега, он все еще слышал, как мама обзывается и ругается, как кричит Джермейн. Все вокруг рушилось, а он был уже большим мальчиком, но не мог перестать плакать.
*****
Разбудил Гранта вой сирены. Опухшими и воспалёнными глазами он осмотрел пустой участок. Солнце уже так далеко зашло за верхушку большого дерева, что он и Коннор были почти в тени. Они проспали какое — то время.
На участке росли растения высотой с человеческий рост, с острыми листьями, которые назывались пальмовые — какие — то — пальцы. Противные, злобные растения, но они значили, что никто сюда не придёт. Только он и Коннор, потому что во время прогулки они обнаружили извилистую тропинку, ведущую к огромному дереву в центре участка. Даже во время ливня листья защищали его от дождя. Они назвали его Отцовским Деревом.
Всё ещё свернувшись в клубок, Коннор зевнул. Потребовалась вечность, чтобы он перестал плакать. Чтобы остановить кровь. Его футболка с Губкой Бобом, которую он получил в приюте, была вся в крови на спине. На футболке Гранта был изображен Железный человек, и кровь была едва заметна.
Ни один из них не хотел возвращаться домой — по крайней мере прямо сейчас — поэтому они взяли палки, чтобы соорудить изгороди вокруг жуков, и наблюдали, как муравьи таскают что — то к своим кучкам, и в конце концов заснули.