Засекинский дом

Салиас Евгений Андреевич

Такъ прошли годы. За это время все чаще стало появляться въ печати имя Сергя Михайловича Заскина. Имя это поминалось двояко: въ иностранной пресс и въ отечественной. Въ иностранной пресс итальянскія, нмецкія и французскія газеты то и дло, небольшимъ количествомъ строчекъ, иногда только двумя, извщали своихъ читателей о какой нибудь диковин, касающейся знаменитаго principe, или дурхлаута, или же boyard comte de Zazekzine, иногда даже Zakzetchine.

И дйствительно графъ Сергй Михайловичъ удивлялъ Европу.

Въ Париж онъ здилъ по бульварамъ на русской тройк, или занималъ вс комнаты Maison d'Or на цлую ночь ради того, чтобы его съ его пріятелями и пріятельницами не безпокоили другіе

гости. За это же время графъ почти нечаянно женился на петербургской барышн, дочери тайнаго совтника Евтюхова, съ которой познакомился на морскихъ купаньяхъ. Однако, черезъ годъ, въ Рим, графъ былъ уже влюбленъ въ какую-то „причипессу“ и, чтобы показать ей подобіе русской зимы, онъ среди мая обратилъ въ зиму довольно большой садъ отеля, который занималъ. Онъ приказалъ усыпать землю мукой, вымазать клеемъ вс деревья, оборванныя отъ листьевъ, и обсыпать ихъ ватой и слюдой.

Графиня же оставалась въ Париж и очень веселилась…

Въ Вн, гд у графа былъ собственный домъ-вилла и конскій дворъ съ полсотней скакуновъ, онъ нашумлъ наиболе и два раза: одинъ разъ, взявши на скачк призъ, другой разъ, сломавши себ ключицу и надломивши шею. Послдній подвигъ очень заинтересовалъ родственниковъ женатаго, но еще бездтнаго графа, но вскор они разочаровались. Внскіе доктора шею починили заново.

Каждый разъ, что графъ возвращался къ жен въ Парижъ и къ своей амбасад, цри которой былъ d'etach'e, вс бульварныя газеты въ двухъ — трехъ строкахъ объявляли, что извстный милліонеръ comte de Zaczaczine снова появился при бомонд, танцовалъ въ салон такой-то герцогини, или за одну ночь въ Джокей-клуб проигралъ въ карты une somme ronde!

Однажды, когда графъ вернулся въ Парижъ, гд оставалась и веселилась графиня, она объявила ему, что она беременна. Графъ очень удивился…

За время этого заграничнаго житія въ русской пресс тоже появлялось часто имя графа Сергя Михайловича Заскина и тоже въ краткихъ, но очень точныхъ выраженіяхъ, вдобавокъ въ нсколькихъ всегда одинаковыхъ строкахъ. Это были объявленія о продаж различныхъ вотчинъ его въ разныхъ губерніяхъ, вслдствіе неплатежа. Деньги, разумется, вносились, но на слдующій годъ снова появлялось то же лаконическое упоминаніе его имени. Это было единственное доказательство для россіянъ о его существованіи на бломъ свт.

Однажды обыватели околодка въ приход Николы Линючаго были сильно озадачены суетой, которая происходила на двор Заскинскаго дома. Издавна тутъ бывало мертво-тихо, а вдругъ тутъ появились всякія телги, ломовые извозчики, даже три драныя четырехмстныя кареты съ биржи.

Оказалось, что многое и многое изъ Заскинскаго дома вывозится: и картины, и бронза, и другія рдкости. Все это продано наполовину какому-то петербургскому вельмож, а наполовину какому-то московскому купцу, который недавно выстроилъ домъ и заводитъ такія же рдкости у себя, какія когда-то скопилъ екатерининскій вельможа.

Графъ Сергй Михайловичъ былъ въ это время въ Висбаден, немножко проигрался въ рулетку и хотлъ отыграться.

Графиня все оставалась въ Париж…

Она очень веселилась…

Заскинскій домъ былъ, между тмъ, очищенъ въ мсяцъ. Оставалась лишь кой-какая мебель. Но вскор, хотя ничего вновь продавать приказа не было, многое начали вывозить опять. Но все больше по ночамъ. Наконецъ, Заскинскій домъ опустлъ совершенно. Въ немъ остались только стны и потолки. Да и не вс стны были цлы. Въ желтой гостиной даже ободрали шпалеры со стнъ. Затмъ управитель вдругъ, придравшись къ неполученному за два мсяца жалованью, самъ покинулъ свое мсто. Ему надоло быть управителемъ. Онъ купилъ себ домъ недалеко отъ Заскинскаго дома и внесъ за него двадцать пять тысячъ чистоганомъ.

Прошелъ годъ,

и въ Заскинскомъ дом уже виднлись въ нкоторыхъ мстахъ рамы съ разбитыми стеклами, а чрезъ разбитыя окна уже появились новые обитатели въ комнатахъ — голуби. Въ трубахъ давно нетопленнаго дома вороны и галки уже вили гнзда. Жизнь сосредоточивалась только въ двухъ флигеляхъ, выходившихъ на улицу, гд жили квартиранты.

Прошло десять лтъ. Подошли шестидесятые годы. Упоминанія о граф Серг Михайлович въ иностранной пресс постепенно давно прекратились. Вмст съ тмъ прекратились и упоминанія о немъ отечественныя. Вс вотчины одна за другой были уже проданы въ разныя руки съ переводомъ долговъ. И графъ Сергй Михайловичъ, „реализировавъ“, какъ онъ выражался, свое состояніе, взялъ у жены сына и поселился въ Висбаден. Реально или видимо получилъ онъ всего сто тысячъ, которыхъ ему хватило на цлыхъ пять лтъ. Посл этого онъ перехалъ жить къ троюродному племяннику въ г. Епифань, а мальчика сбылъ въ Москв въ пансіонъ.

Графиня все оставаласъ въ Париж…

Она меньше веселилась…

IX

Въ шестидесятыхъ годахъ Заскинскій домъ вдругъ преобразился. Крышу на немъ вывели новую. Весь домъ выкрасился темнокоричневой краской. Дворъ снова ожилъ. Въ фасад былъ задланъ главный подъздъ, уничтожена громадная парадная лстница, и сдлано два подъзда поменьше.

Домъ раздлился на дв половины. Въ одной поселился съ семьей новый владлецъ, потомственный почетный гражданинъ и мануфактуръ-совтникъ Матрешинъ, тотъ самый, который за двадцать пять лтъ предъ тмъ повалилъ каменную ограду сада, провелъ улицу и выстроился на ней. Про него шутили москвичи, что онъ подкрался къ Заскинскому дому сзади, пролзъ по черному ходу и теперь появился въ дом уже въ качеств его владльца.

Въ другой половин дома, гд помщалась великолпная зала, по которой когда-то прошла съ хозяиномъ полонёзъ сама Екатерина, окна ярко свтились всякій вечеръ. Тутъ было какое-то новое для Москвы заведеніе. Тутъ по вечерамъ и далеко за полночь играла музыка. Въ бывшей желтой гостиной былъ буфетъ съ закусками и всякими питіями, но пуще всего и ходче шла водка и селедка. Внизу продавались билеты, всего только полтинникъ за входъ.

Сначала публики бывало мало, но затмъ стало набираться иногда въ вечеръ до трехсотъ человкъ. Сказывали, что это заведеніе было подражаніемъ петербургскимъ, именуемымъ танцъ-классами. Обыватели, повторявшіе слово: «танцъ-классъ», понимали, что значитъ «танцъ», но не понимали, какъ приложить къ этому заведенію слово «классъ». Вскор шутники прозвали заведеніе: «бацъ въ глазъ», на основаніи собственнаго опыта. Всякіе разночинцы часто говорили, проходя или прозжая мимо на лихачахъ:

— А что, братецъ, не дернуть ли намъ въ Заскинскій

Одинъ провинціалъ-купецъ жаловался:

— Понесла меня, сударь мой, нелегкая въ энту Заскинщину! Тамъ всякія барышни! Проснулся въ полиція. А пяти сотъ рублей, что были въ карман, - нема.

Однако, лтъ чрезъ пять увеселительное заведеніе такъ разжилось, что перехало на другую улицу, въ самый центръ города, и заняло цлый большой барскій домъ, немногимъ меньше всего Заскинскаго дома.

Здсь прежде живалъ одинъ предводитель дворянства, потомъ былъ долго пансіонъ для дтей благородныхъ родителей. Но, такъ какъ благородные родители посл эмансипаціи перевелись, а остались лишь просто родители, которые начали отдавать сыновей въ дешевыя правительственныя гимназіи, то домъ долго стоялъ пустъ, покуда не перехало сюда процвтающее увеселительное заведеніе. Но уже не танцъ-классомъ именовалось оно, а славилось на всю столицу подъ названіемъ «Салонъ-де-Амюземанъ», гд всмъ было весело, кром полиціи.