Заставь меня жить

Your Personal Boggart

Согнув одну ногу, пристраиваю на колено учебник по зельеварению и расправляю на обложке пергамент. Задумчиво пожевав кончик пера, я запоздало ловлю на себе взгляд Снейпа. Он, видимо, успел проследить за моими манипуляциями, а теперь оценивает их результат с самым снисходительным видом, на который вообще способен. Смутившись, я, тем не менее, остаюсь в том же положении и старательно вывожу последние буквы. Боковым зрением вижу, как Снейп беззвучно вздыхает и переворачивает страницу небольшой книги, которую изучает последние сорок минут.

– Вы

не поверите: профессор Слизнорт пригласил меня в свой клуб… Как он там называется?

– Клуб Слизней он называется, и нет ничего удивительного в том, что ты приглашён.

Я даже отрываюсь от пергамента, чтобы взглянуть на профиль невозмутимого Снейпа.

– Насколько мне известно, туда можно попасть двух случаях: если студент является обладателем уникальных способностей в зельеварении или…

– Или если у него есть богатые и знаменитые родственники. В твоём случае, ты сам являешься знаменитостью, - заканчивает за меня Снейп, при этом от моего внимания не ускользает то, как меняется тембр его голоса на слове «знаменитость». Он так же, как и я, не в восторге от моей «известности».

Хмыкнув, возвращаюсь к вопросам, но не уделяю им должного внимания: взгляд проходит сквозь лист, потому что я размышляю над услышанным, кончиком пера щекоча кожу за ухом.

– Зато вы наверняка рады, что вам больше не нужно учить ничего не смыслящих в зельях студентов, - выдаю прежде, чем успеваю подумать, но Снейп реагирует моментально. С его стороны раздаётся многозначительный смешок, отчего я выныриваю из задумчивого состояния и смотрю, как он пропускает волосы сквозь пальцы, убирая их от лица, а его губы против воли растягиваются в улыбке. В какой-то момент он поворачивает голову в мою сторону, а я вдруг утыкаюсь в пергамент, не понимая, что на меня нашло.

Неопределённое время проходит в молчании: я посвящаю всё своё внимание оставшимся вопросам, Снейп пару раз покидает диван и каждый раз возвращается с новой книгой. Складывается впечатление, что он ищет какую-то информацию, но мне не настолько любопытно, чтобы спрашивать об этом.

В гостиной тепло, я даже распускаю галстук, оставив его висеть на шее, и расстёгиваю пару верхних пуговиц на рубашке. Закончив с домашним заданием, откладываю учебник и свёрток с пером на столик и долго смотрю на огонь. Пальцы сами собой перебирают край галстука, на душе становится тепло и уютно: возможно, оттого, что Снейп не спешит отправлять меня в башню Гриффиндора. Нет никакого желания покидать натопленное помещение для того, чтобы отправиться в долгий путь по холодным коридорам.

– Скажите, - мой голос звучит слишком тихо, и я не сразу понимаю, что говорю вслух, - чем занимался Барти Крауч-младший до возвращения Реддла?

Мы одновременно поворачиваемся друг к другу, и наши взгляды встречаются: вопросительный и удивлённый. Впрочем, контакт длится недолго: Снейп закрывает очередную книгу и поднимается с дивана. Повернувшись боком, я пристраиваю подбородок на мягкой спинке и провожаю взглядом его складную фигуру, едва отдавая себе

отчёт в том, что моргаю реже обычного.

– Ты всё-таки не оставляешь версию того, что Крауч может быть тем, кто шлёт тебе письма, - он произносит это так, будто одна из его догадок только что получила подтверждение, - впрочем, это неудивительно. Держу пари, этим человеком окажется тот, на кого мы вообще не можем подумать.

Он останавливается у одного из высоких стеллажей, и, постукивая кончиками пальцев по губам, недолго изучает корешки книг. Видимо, не найдя ничего интересного, Снейп возвращается на своё место, продолжая:

– После возвращения из Албании Барти устроился на работу в Министерство. Благодаря положению отца он занял далеко не самую низкую должность, успешно продвигался по карьерной лестнице, чему не мешал его строптивый характер и острый язык. Мы практически не пересекались с ним - до тех пор, пока Реддл не вернулся. Как ни удивительно, Барти мгновенно оставил Министерство и одним из первых примкнул к Тёмному Лорду исключительно по собственному желанию.

Снейп замолкает и ведёт бровями в знак того, что это всё, а я продолжаю логическую цепочку:

– Весьма странно, что Барти так живо отреагировал на инициативу Реддла, особенно если учесть тот факт, что в Министерстве его дела шли в гору.

– Иначе, какая хорошая версия могла бы получиться… - манерно тянет Снейп, изящно высмеивая мою теорию о предателе-Барти, а я обиженно смотрю на него исподлобья.

Впрочем, глумиться он не собирается, так как сам сказал: «Мы не знаем точно, кто это может быть». В конечном итоге, я не уверен, что для Барти важнее: успешная карьера или господство на тёмной стороне. Хотя мне не дают покоя его слова о том, в чём именно мы с ним похожи: в нежелании мириться с обстоятельствами.

Не найдя других весомых доводов в пользу Крауча, я переключаюсь на Малфоев. То, что Нарцисса не единожды появлялась у Андромеды с жалобами на своё нынешнее положение, может говорить о многом. Хоть Снейп и утверждает, что у Малфоев не хватит смелости поставить всё на кон ради возможного освобождения от гнёта Реддла, я верю в обратное. Люди меняются, и порой жизнь ставит в такое положение, когда надо рискнуть, не думая о том, что может стать ещё хуже. Тем более у Люциуса и Нарциссы есть весьма сильная мотивация - будущая жизнь Драко.

Кстати, о Драко. Он так же, как и я, состоит в Клубе Слизней. Приём у Слизнорта состоится уже в эту субботу, а это значит, что я получу отличную возможность пообщаться с Малфоем-младшим в неформальной обстановке. Возможно, мне удастся расспросить его о поездке Нарциссы во Францию, если он, конечно, захочет поделиться столь ценной информацией.

Остановившись на этой мысли, я вновь обращаю взор к Снейпу, который сидит неподвижно вот уже несколько минут подряд, затерявшись в мире собственных мыслей. Одна его рука лежит на подлокотнике, пальцы другой сжаты в кулак, костяшки касаются губ, а взгляд прикован к ярким языкам пламени.