Застывший Бог
Шрифт:
Я невольно попятился, отступил от стенда на пару шагов, и завертел головой, оглядывая пустынную улицу. Город превратился в ловушку.
И я сам в неё влез.
Не помню, как оказался в темном проулке. Не лучшее, не самое безопасное место для раздумий. Крыс ищут по темным углам. Но мне надо было привести мысли в порядок. Хоть краткая передышка, чтобы составить новый план. Это было похоже на дурной сон. Возвращаясь в город я имел простой и четкий план – упыри похитили меня, и расспрашивали о давнем частном секрете нашего вражьего братства, – значит следовало незамедлительно добраться до питерского представительства варягов, и сообщить о пришествии. И пусть бы совет
А самое главное, – я до сих пор не знал точной причины. Все шло к истории десятилетней давности. Но почему она всплыла только сейчас, и главное на таком уровне?.. Меня похитили, бодро допросили, пытались пристрелить, теперь вот разыскивали живым или мертвым, – а я даже не знал толком, за что. Это было обидно.
Я въехал в город в блаженном неведенье. Удивительно, что на подъездах еще не было патрулей и блок-постов. Видимо в тот момент операция – а вернее операции – по поимке, только начинала раскручиваться. Возможно, три организации не смогли сразу договорится как осуществлять контрольно-пропускной режим, когда каждый ищет человека для себя... Три четких военизированных структуры сейчас ворочались в городе, пытаясь выполнить задачу, и аккуратно толкая друг-друга локтями. – аккуратно, потому что все могло сорваться на стрельбу... И тем самым создавали хаос. Да... Соваться домой при таких раскладах – безумие. Они там все тройными хороводами ходят. У меня была еще одна городская заначка, – местечко, где я хранил кое-что на случай какого-то злостного нежданчика. Но при такой концентрации страждущих меня найти, я до него просто не доберусь. Новый город за стеной был цитаделью, – если бы я оказался там, выбраться было бы – без шансов. Старый город был дырявым, слишком много нежилых покинутых кварталов. Я еще мог уйти. Но куда? И что потом? У меня не было ни документов, ни денег, ни прикрытия.
Меня обложили.
Не знаю, сколько я стоял в том проулке. Рубашка, что дал мне парень из машины, была теплой, но дождик в конце концов пробил её своей моросью. Я поднял взгляд вверх, и глядя на узкую щель темного неба зажатого между домов, ловил лицом мелкие капли. Ночи шли на удлинение, но все-же были еще коротки. Скоро должно было светать... Надо было что-то решать.
За неизвестные мне прегрешения меня сдали все. А может быть не за мои прегрешения, а за какую-то цену. Но все же... был в городе человек, к которому я мог обратится. Идя к нему, я его подставлял. Но выбора у меня не было. Я верил ему. Вернее, я верил бы ему в любой другой ситуации, кроме этой. А как он себя поведет сейчас... Я узнаю.
Если конечно, я до него доберусь.
Я таки добрался. Все-таки я знал этот город, каждый его проулок, и каждую крысиную нору. Добрался, круговым окольным маршрутом, с промежуточной остановкой на окраине, в заброшенном жилом здании, уже недалеко от моей цели. Мне повезло, что я не встретил там ни бомжей, ни одичалых ночных. Город был велик, рулетка не выбросила мне ненужной встречи. Одежда обсохла прямо на мне. Закаленный организм не подвел, и не наградил насморком. Там, в здании с выбитыми дверьми и стеклами я даже нашел старый матрас, на котором перекемарил пару часов. Мне нужно было дождаться утра, – времени открытия магазинов.
К нужной мне двери я подходил с опаской. Это был мой личный контакт из детства, и о нем по идее не должен был знать никто. Но
Открытая дверь задела закреплённую связку цилиндров-колокольчиков, и они запели чистым приятным звуком, извещая хозяев о посетителях. Звук из моего детства... Я вошел, и он тут же возник передо мной, выскочив из-за прилавка как по волшебству, – маленький, живой, ушастый.
– Здравствуйте! – Старательно затараторил мальчишка смело глядя на меня, – Добро пожаловать в магазин “Ловец”! Только у нас выбор лучших товаров для рыболовов, охотников, и военных профессионалов. Лучшее тактическое снаряжение самых известных мировых фирм обеспечит вам...
– ...Тактическое преимущество, – прервал я парнишку. Если бы не мое бедственное положение, я бы сейчас вытер слезы умиления; было ощущение, что я смотрю на самого себя в детстве, через какое-то волшебное зеркало. – Спокойно малец, не надо так разоряться. Скажи-ка лучше, – дядька Горазд здесь?
– Здесь, – шмыгнул носом мальчишка. – А где ж ему быть.
– Ты позови его.
– Ну, позови. А мне нельзя оставлять зал.
– А ты его кнопкой вызови. Которая там, внизу за прилавком, слева рядом с сигнализацией.
– А... А откуда вы знаете? – Отвесил рот мальчишка.
– Ты его вызови, и дай мне пожалуйста какое-нибудь тактическое полотенце, чтобы я тактически физиономию протер. А то у меня уже рукава такие мокрые, что я только влагу размазываю. – Я осмотрелся и повернувшись к застекленному стеллажу присвистнул; – Отец небесный! Этот нож за все годы так никто и не купил...
Он был все так же пузат, может даже и прибавил. А рыжие косы усов совсем уж густо побило сединой, – окрас старого лиса. Вязь татуировки на бритой голове выцвела, и морщины, конечно морщины... Мы не виделись... да, чуть больше года, но у него уже был такой возраст, когда каждый год идет за три, а то и за пять. Старость, – это поезд который везет всех нас к финалу с ускорением.
– Здравствуй, дядько.
Горазд нахмурился.
– Мишук...
Я посмотрел на мальчишку у прилавка.
– Надо поговорить,
– Ну проходи, – мотнул головой на дверь Горазд, и обернувшись к мальцу сказал, – Меня ни для кого нет. Понял, Вячко?
– Уразумел, – важно кивнул головой малец.
Я спустился за ковыляющим Гораздом по лестнице, в знакомый подсобный этаж: заставленный стеллажами с товарами зал, да еще пара комнатушек. Одна из них служила дядьке кабинетом, – стол, сейф, шкаф, пара стульев, кушетка. Дядька указал мне на стул, а сам уселся передо на стол, нависая как учитель над нашкодившим учеником. За дядькой на столе, на аккуратно разложенной тряпице стоял пулемет с разобранной ствольной коробкой...
– Знаешь, что ищут меня, дядько? – Спросил я под выжидательным, испытующим взглядом Горазда.
– Я что, слепоглухонемой? Конечно знаю! А вот за что, – не знаю.
– И я не знаю дядка. Отец небесный свидетель, не знаю. Веришь мне? Или прямо сейчас уйти?
– Ты расскажи, что к чему. А я уж решу, верить иль нет. Поверю, – не уйдешь. И не поверю – не уйдешь.
– Добро.
– Погоди-ка... Он слез со стола, открыл шкаф, достал оттуда клетчатое покрывало искусственной шерсти, и бросил мне. – Сыми рубаху, обернись. – Повернулся к тумбочке и щелкнул пальцем по рычажку старого обшарпанного электро-чайника, и уселся за стол сцепив свои медвежьи лапы, поросшие рыжьем. – Ну, рассказывай.