Засыпайка в рыбацкой деревне
Шрифт:
— Сейчас бы сюда Засыпайку! — сказала Майли.
— Конечно! Теперь подавай им Засыпайку! — раздался обиженный голос, и ставший видимым человечек сердито переступил с ноги на ногу. — А вот чтобы меня просто так, ради меня самого, пригласили на спектакль — как же, дожидайся!
— Засыпайка, ну, что ты капризничаешь, — расстроился Мати. — Ведь ты и так везде ходишь со мной. А о кукольном театре мы уже давно договорились.
— Ну, ладно, ладно, — смягчаясь, пробормотал Засыпайка, соединил
Желтый клубок выпрыгнул из сумки, закрутился, и вот перед ними уже стоит на траве знакомая толстушка.
— Куда мы идем? — спросила Тинка-Шерстинка, поправив юбку.
— Мати, Майли, что вы там копаетесь? Давайте скорее! — крикнула, оглянувшись, Салме.
Засыпайка повернул шапку в нормальное положение и растаял. А Шерстинка — дети не успели сосчитать до трех — уже сидела у Майли на руках!
— Сиди спокойно и не моргай! — попросила ее Майли.
— Почему я должна сидеть спокойно? — полюбопытствовала Шерстинка.
— Будешь сидеть тихонько, подумают, что ты кукла. А маленькая девочка может взять с собой в театр куклу, верно? — спросила Майли с лукавой улыбкой.
— А что если я не буду сидеть спокойно?
— Тогда подумают, что ты кукла из кукольного театра и заставят тебя играть на сцене. — Мати решил припугнуть Шерстинку.
— Все ясно! — сказала Шерстинка и застыла, как магазинная кукла. Похоже, бабулька оказалась довольно сообразительной.
Как ручейки в широкую реку, вытекали из своих калиток на проселок кясмуские театралы. Дети, папы с мамами, дедушки с бабушками, дошколята из детского садика, а вдали пестрела вереница ребят из летнего лагеря. Все спешили в Народный дом на опушке леса.
— Мы с дедом купим билеты и займем места в зале, — сказала Салме. — А ты сходи за кулисы, передай бабушке привет и скажи, что после спектакля мы ждем ее в Кивинеэме.
С криком: «Будет кофе с ватрушками!» — Мати вместе с Майли, невидимым Засыпайкой и неподвижной Шерстинкой влетел в комнату артистов.
— Мальчик, ты куда? — остановил его молодой человек в синем комбинезоне.
— А ты кто такой? — спросил в ответ Мати. Он знал в кукольном театре всех, и все знали его. А этого человека он видел впервые.
— Я рабочий сцены.
— А вот и нет! — сказал Мати. — Я знаю рабочего сцены в «Золотом ключике». Его зовут Юри.
— Твой приятель Юри в отпуске. Его заменяет Яан, наш новый рабочий сцены, — объяснил седой дядечка в костюме папы Карло. — Ты, конечно, к Буратино? Вон она, под пальмой сидит.
В заднем углу сцены стояли приготовленные
— Здравствуй, Мати! — обрадовалась бабушка. — Как приятно встретиться здесь, под пальмами.
— Да, вот так, всего несколько минут и видится моряк со своей Буратино, — печально сказал дедушка.
— Вот выйду на пенсию, наймусь к вам на корабль коком, — засмеялась бабушка. — Тогда нас не будут разлучать ни море, ни театр.
— Как же! — вздохнул дедушка. — Ты выйдешь. Да ты до конца жизни будешь играть в свои куклы.
Майли стояла чуть поодаль и с интересом оглядывала закулисный мир. Но ей чем дальше, тем трудней становилось держать Шерстинку, потому что толстушка оказалась тяжелой, и руки устали. Она взяла и усадила Шерстинку на угол какого-то ящика.
— Веди себя прилично! — наставительно сказала Майли.
Шерстинка повела себя так прилично, что не ответила и даже глазом не моргнула. А Майли заметила Буратино и поскакала к ней.
— Смотри-ка, и Майли здесь! — обрадовалась бабушка. — Выходит, сегодня в зале у меня будут старые знакомые. Это прекрасно.
— Бабушка Салме и дедушка Элмар тоже пришли, — сообщил Мати. — И бабушка велела передать, чтобы вы после спектакля приходили в Кивинеэме. На кофе с ватрушками!
Дедушка улыбнулся:
— Знаменитые ватрушки!
Пока ребята разговаривали с бабушкой, Яан оглядывал свои владения. И так как рабочим сцены он был без году неделя, то относился к своим обязанностям очень прилежно. Заметив неподвижную Шерстинку, он рассердился — кукла не на месте! — Взял и пристроил ее на подставку, где сидели все куклы из «Золотого ключика».
— Если не буду сидеть прилично, — вспомнила Тинка-Шерстинка, — меня заставят играть на сцене. Не знаю, что такое сцена, но мне страсть как хочется поиграть!
Шерстинка мигнула, шевельнула головой. Но куклы не обратили на нее никакого внимания.
— Деревяшки бесчувственные! Чурки! — в сердцах прошептала бабулька.
Куклы и не пикнули.
Шерстинке стало скучно. Ее привыкшие к труду пальцы жаждали действия. А тут — только руку протянуть! — заманчиво торчала красная шерстяная ниточка. И Шерстинка протянула руку и начала сматывать нитку. Получился премиленький красный клубок. Но красная шерсть вдруг закончилась. Пошла синяя. Шерстинке это не помешало — она, знай себе, мотала дальше.