Затерянный мир: Четвёртый (виртуальный) сезон

FanTaSea

Будьте внимательнее, - напоследок бросил Джон и направился к намеченной цели. Ему и самому было, о чём поразмыслить.

Скоро Рокстон скрылся за дверями закусочной.

Челленджер энергично (даже слишком) листал газету. Он был настолько поглощён своим занятием, что не обратил внимания ни на начавшийся снегопад, ни на быстро приближающихся двух здоровяков. Профессор увидел на одном из газетных фото знакомое, правда, несколько повзрослевшее лицо.

Ого! Да это же Энрико… Как его?..
– пробормотал себе под нос профессор. – Он бывал на моих

лекциях, которые я давал, когда ездил в Италию… Ферми, вот, точно! Энрико Ферми. Мы с ним даже беседовали в Пизе, в аудитории Высшей Нормальной школы. Однозначно способный паренёк. Я уже тогда понял, что он далеко пойдёт. Ну-ка, чем он нынче занимается? – Учёный пробежался взглядом по статье. – Квантовая электродинамика… Замашки на атомную энергию… Ну ничего себе! Да, я в нём явно не ошибся!

Эй, папаша! – Один из здоровяков встал к Челленджеру впритык, да и второй остановился неподалёку.

Профессор наконец-то оторвался от чтения.

Да? Чем могу помочь? – как и подобает истинному интеллектуалу, воспитанно спросил Челленджер.

Прохожих стало меньше. Может, из-за снегопада. А те, кто был на улице, старательно обходили назревающую проблему стороной и делали вид, будто не замечают, как два бугая пристают к бедняку (а за кого еще можно было принять человека в подобной одежде?) определённо не с пацифистскими намерениями.

Говорят, у тебя полные карманы денег? – пробухтел первый здоровяк.

Из-за угла показалась физиономия продавца газет. Но спустя секунду мальчишка юркнул обратно.

Мало ли, что говорят, - философски протянул Джордж, чувствуя, что влипает в неприятность.

Однако парни на философию настроены не были.

Не умничай, старикан! – рявкнул второй бугай

И два товарища, схватив профессора за руки, поволокли его в закуток за почтовым крыльцом. Площадка перед входом в здание опустела. Джорджа и здоровяков стало не видно, только слышались звуки ударов…

Через семь секунд из закутка, отряхивая руки, вышел Челленджер, уже без газеты, зато с чувством глубокого удовлетворения.

Безобразие! – возмутился профессор. – Ну и молодёжь здесь! Куда катится нынешнее поколение? – Затем усмехнулся, поглядел на закуток, откуда доносились жалобные посапывания. – А годы на плато не прошли даром.

Тут из закусочной напротив выскочил... нет, скорее, не "выскочил", а что-то среднее между "вывалился" и "вылетел" Рокстон.

Челленджер, бежим! – проорал лорд, мчась к другу.

Следом показалась толпа полицейских, и все они дружно кинулись за Джоном.

В тот самый момент, когда охотник достиг профессора, из закутка кое-как выгреблись обиженные Джорджем здоровяки. Встряхнулись, приободрились. И собрались поквитаться.

Это ещё кто? – удивился Рокстон.

Мои новые знакомые, - выдохнул Челленджер.

Быстро же Вы заводите знакомства.

Иногда сам этому не рад.

…Разговаривали они уже на бегу.

Отсутствие документов, ношение оружия, подстрекательства к нарушению Восемнадцатой поправки к Конституции о введении "сухого закона", - монотонно перечислял инспектор, даже не предложивший задержанным

дамам присесть. – Вдобавок… - Он многозначительно оглядел наряды Маргарит и Финн, стоявших уже без верхней одежды. За исключением толстых колгот и тяжёлой обуви, одежда барышень имела весьма легкомысленных характер, ведь они были в своих "концертных" платьях. – Решили пораньше выйти на работу, девочки?

Что-о-о? – взвыла Финн, обиженная не столько словами, сколько тоном инспектора. – Ты на что это намекаешь, а?! – Она попыталась подскочить к обидчику, но двое приставленных к ней и Маргарит сержантов быстро пресекли эту попытку.

Инспектор к порыву девушки остался равнодушен. Тучный немолодой мужчина выплыл из-за стола, прошёлся по своему аскетически обставленному кабинету, смерил задержанных очередным оценивающим взором.

Предлагаю упростить друг другу жизнь. Вы сообщаете мне, где украли такие деньги, а я оформляю вам добровольное признание в совершённом преступлении.

Мы не совершали никакого преступления, - процедила Маргарит, чьё терпение уже начинало иссякать. – Эти деньги мы выручили от продажи драгоценных камней. Я же назвала Вам адрес ювелирного магазина. Отправьте кого-нибудь проверить правдивость наших слов.

Инспектор посмотрел на свой стол. Там лежало всё, что выудили у "преступниц": два револьвера, несколько крупных банкнот, носовой платок и четыре камушка в белой тряпице.

И вы хотите убедить меня в том, что это – алмазы? – презрительно хмыкнул служитель закона.

Необработанные, - уточнила мисс Крукс.

Пытаетесь сделать из меня идиота?

Зачем, если всё уже сделано? – не удержалась Финн.

Инспектор стал красным как варёный рак.

Билли, Джимми, уведите-ка этих лахудр в камеру, пусть посидят ночку за решёткой. Подсадите их к Большой Энни и её компании.

Молодые сержанты замялись.

Инспектор Грэй, Вы уверены? – осторожно уточнил Джимми.

Что за вопрос? – рассердился начальник. – Само собой, уверен!

Но ведь Большая Энни и её девки уже несколько раз калечили новеньких сокамерниц, - напомнил Билли.

Грэй лишь хмыкнул.

Сержанты украдкой пожалели невезучих девушек, но нарушать приказ не осмелились.

Большая Энни и впрямь была большой. Бабища неопределённого возраста и неопределяемого размера, очень рослая, с короткими, неряшливо торчащими во все стороны рыжеватыми волосами и маленькими злобными глазками. А вокруг неё, как шакалы возле тигра, суетились четыре девицы помельче, и они, судя по виду, добродетелью тоже не страдали.

Глядите, девчонки, новенькие! – гадко прогремела своим басистым голосом Большая Энни, уперев руки в бока. – Свежие груши для битья.

"Девчонки" дружно загоготали.

Чтоб никаких безобразий! – строго велел Джимми, понимая, что его слова ничего не изменят.

Сержанты жалостливо поглядели на оставленных в камере Маргарит и Финн, вздохнули и ушли.

Э-э-э! – крикнула вдогонку арбалетчица, вытягивая несвободные руки. – Хотя бы наручники снимите!

Но полицейские не отозвались.