Затишье перед Бурей

Корбут А. Т.

Внизу на реке, делящей город на две половины, стояли корабли. Бьорн стал искать глазами нужный, прикрыв лицо ладонью от солнца. Мужчина свистнул и махнул рукой им. На пристани стоял небольшой корабль, побитый в нескольких местах и с разодранным флагом.

– Теперь понятно, почему так дешево, - буркнул Ретнар.
– Ну, в путь.

– Отдай мне лютню, - сказала Фрея, протянув руки к инструменту.

– Зачем?

– Что ты будешь делать на острове с ней? Лучше займи руки луком.

Парень прищурился, но отдал ей лютню.

– Если заложишь ее кому-нибудь...

– Пальцы не сломай

там, чтобы сыграть нам новую балладу по приезду, - улыбнулась девушка.

Она постилась со всеми, на прощание потискала зверолюда и осталась вдвоем с Джоханом. Он не торопился прощаться, и даже не хотел этого делать.

– Будь аккуратен, - произнесла она уже забитую фразу.

– Буду, - кивнул мужчина.
– Все будет хорошо.

Они обнялись. Не нужно им было больше слов, чтобы понять друг друга. Фрея была говорливой, но с Джоханом научилась ценить тишину. Девушка приподнялась на носки, прильнула губами к губам мужчины. Ему нужно было идти, ибо капитан корабля уже зазывал его на палубу отборной матючней.

Они поглядели друг другу в глаза, и Джохан поднялся наверх.

Джохан сидел в каюте, не сводя глаз с Сердца Каана. Камень до сих пор вибрировал, словно настоящее сердце. Со временем мужчина перестал ощущать эту дрожь, но не убирал камня в карман.

Рядом с ним в каюте сидел эльф, вновь томно медленно дыша и покачиваясь из стороны в сторону. «Опять меня читает?» - подумал мужчина и уже решил, что Дифид ответит. Однако, тот промолчал. Руны на его посохе бледно светились. И это было единственное освещение каюты.

С палубы были слышны громкие голоса Бьорна и капитана Нарина. По обрывкам разговора было понятно, что они вспоминали былую молодость.

Пираты сидели в трактире, громко крича и смеясь. Один Бьорн оставался молчаливым и хмурым, чего не часто можно заметить от него. Он лишь тихо пил пиво и не обращал внимания на все подкалывания товарищей.

Перед его глазами все еще была жуткая картина.

Когда они остановились на островке в Священном море, куда часто отправляли в последнее плаванье умерших правителей и лордов Нордберда, то увидели недогоревший корабль. Вся жизнь пиратов этого моря держалась на разграблении таких ладьей. Ведь они были полны золота и других ценностей.

Но когда подошли ближе, то увидели не только драгоценности, но и полуживую девку. Молодые, да и старые тоже, жены этих лордов почти всегда отправлялись вместе с ними в последнее плаванье. Они горели заживо, в отличие от своих мужей. И вот эта не догорела.

Ее голова было похоже на сморщенный помидор: такая же красная, лысая и морщинистая. По обожженной коже текли мелкие горькие слезы. Одежда сгорела не полностью, но из-под этих тряпок было видно ее чудесную фигурку.

Пацаны расхохотались, двинулись к ней, потирая руки. Бьорн увидел последнее, как они нагнули девку, как стали мусолить ее обожженное тело. А темнобородый пират ушел обратно на корабль, достал бутылку рома и не заметил, как мужики вернулись.

Ночью разыгрался шторм, они решили не плыть. Бьорн тихо ушел к той лодке, прихватив с собой лишь короткий кинжал и бутылку. Он присел рядом с ней. Девка была еще живая, на грани жизни и смерти. Медленно прерывисто дышала, плакала из последних сил.

– Тише, - говорит, -

не бойся. Все хорошо будет.

Он не мог оставить ее на произвол судьбы. Дождался нужного момента да убил ее.

Долго ему было плохо от этого.

А пацаны ржали и вспоминали, как драли ее. Тогда Бьорн уже знатно напился, не выдержал и сорвался: замахал кулаками, закричал, заругался. Закрутилась драка, их было больше. Его выбросили из трактира, посылая всей руганью, какую знали. Бьорн выплюнул выбитый зуб и остался сидеть на крыльце трактира.

Дифид открыл глаза, но подниматься на ноги не торопился. Джохан чувствовал его взгляд на себе, однако не смотрел в ответ.

– Боишься?

– Нет, - солгал Джохан.
– Может, немного волнуюсь. Знаешь, что там будет?

– Смерть, - ответил эльф. Но заметив встревоженное лицо мужчина, улыбнулся.
– Я не знаю.

Шутка эльфа заставила Джохана еще больше заволноваться.

Корабль с шумом нашел на берег. Джохан вздохнул, поднялся на ноги и вышел из каюты. От яркого света заболели глаза. Остров был покрыт густыми джунглями, где-то кричали птицы и мелкие животные, скачущие по веткам. Джохан посмотрел в глубь лесов: он мог поклясться, что что-то звало его.

Стоило мужчине опустить ногу на песок, как он почувствовал вибрацию. Такую же, как дрожжал камень в кармане куртки. Ему хотелось одернуть ногу, однако, он сделал еще шаг и вовсе сошел на землю. А воздух...Воздух был пропитан историей и могуществом. Чем-то необъяснимым и великим.

Стоя спиной к морю, вглядываясь в неприступную стену леса, мужчина чувствовал что-то еще. «Волнение, не более» - успокоил он себя. Но это было что-то сильное, исходящее из вне. Он отвлекся на своих товарищей.

– Ну, что?
– спросил Ретнар.
– Идем?

Шео бегом взобрался на плечо Джохана, цепляясь за куртку и кожу. Бьорн бросил пару монет товарищу и наказал ждать их для возвращения. «Может, мы и не вернемся вовсе?» - накручивал себе мужчина.

Непроницаемая завеса лиан и ветвей деревьев не давала им увидеть дальше взмаха меча. Прочищая себе путь, распугивая живность, товарищи медленно пробирались в глубь джунглей. Они не знали, куда идут. Их вел Джохан, который на подсознательном уровне чувствовал дорогу и ощущал все более сильное присутствие кого-то рядом.

– Эй, Шеокурдой, - пыхтя, сказал Ретнар, - а расскажи историю какую-нибудь, раз ничего не делаешь.

Тапал чуть подумал и заговорил.

Публичные дома в Востигаше не имели ограничений. Только если на детей, и то многие пренебрегали и этим. Шео сидел на мягком диванчике и не спускал глаз со своего заказа. Он не знал, кто она такая. Кто-то говорил, что эльфская шлюха, кто-то - приезжая благородная дама. Не важно, одета она была, как куртизанка. Только туфли приличные.

Пантер от ассасинов отличала особая неприязнь к скрытым убийствам. Их покровитель - Лилитан. Кровавые мучительные убийства - вот что отличало Пантер от простых ассасинов и наемных убийц. Те часами ждали, чтобы перерезать жертве горло, а Пантеры следили за ней, говорили с ней, если то требовалось, бывало, проводили с ней некоторое время. «Боль от предательства куда хуже боли от ножа под ребром, - говорил ему наставник.
– Хотя об этом можно поспорить».