Затянувшийся отпуск
Шрифт:
– Ну как? Сколько мне осталось жить? – шутил Эдвард.
– Не спеши на тот свет, Эдвард, - грустно улыбалась Мишель. – Почки, печень, сердце – все в порядке.
За ними из аппаратной наблюдали Кристиан и мужчина лет 50-и, с довольной улыбкой на лице.
– Не верю я этому Каллену, – недовольно буркнул Кристиан. – Какого хрена он лыбится? Как будто на курорт попал. Чертов аферист точно что-то замышляет.
–
– Аро, да он пудрит мозг моей сестре! – вспылил Кристиан. – Ты посмотри на нее! Цветет и пахнет! Я не понимаю, почему вы не запретите им общаться!
– Успокойся, мой друг. Ты еще слишком молод, чтобы понять кое-какие вещи. Каллен тот еще игрок, в этом ты прав. Но разве ты встречал кого-нибудь, кто сумел бы переиграть Аро? – мужчина весело приподнял бровь. – Это даже к лучшему, что он тоже сюда попал. Для нас что главное? Чтобы наш товар оставался в неведении и не паниковал. Вот с помощью Каллена и Мишель мы и введем их в нужное нам заблуждение.
– Мишель? – Кристиан нахмурился.
– Мишель, – кивнул Аро. – Каллен ей понравился – это очевидно. Он не дурак и тоже это понимает. Мы не будем запрещать им общаться. Каллен будет очаровывать Мишель, потом она расскажет ему нашу сказку про вирус. По идее, он должен будет в нее поверить и передать другим. И мы для них станем не врагами, а собратьями по несчастью.
– Ты думаешь, ему понравилась Мишель?
– Я думаю, он пытается ее в себя влюбить, чтобы выудить информацию, – улыбнулся Аро.
– А почему он должен поверить в сказку?
– Потому что он будет видеть влюбленную девушку, которая искренне захочет поделиться с ним информацией.
В комнате для УЗИ Мишель обследовала Беллу.
– Зачем вы это делаете? Что вам нужно? – допрашивала журналистка.
– Мы следим за состояние вашего здоровья, – ответила француженка, не отрываясь от монитора аппарата.
– Скажите… со мной был парень… Эдвард Каллен, он тоже здесь? – блондинка на мгновенье отвлеклась от монитора и взглянула на Беллу.
– С ним все в порядке, - бросила Мишель, вернувшись к своему делу.
– Но он здесь? – не отступала Белла.
– Слишком много ненужных вопросов…
– Сучка, - процедила Белла.
– Что? – Мишель опешила.
– Что слышала! Давай, делай свое УЗИ, курица. Что там моя печень? Не опухла еще из-за ваших опытов? Что уставилась, как налоговая на предпринимателя? Зови сюда вашу Аннэтт-вышибалу, пусть вправит мне мозги! – Белла отчеканила все с самой отъявленной дерзостью, на которую лишь была способна. Ее нервы сдали. От непонимания всего происходящего, от беспокойства за Эдварда, от незнания того, где он, где Анжела,
За девушками через мониторы наблюдали Кристиан, с возмущенным выражением лица, и Аро – с веселым.
– Что себе позволяет эта баба?! – процедил Кристиан. – Надо сказать Аннэтт, пусть напомнит ей, как нужно себя вести, - его рука потянулась к рации на поясе.
– Не надо, – Аро остановил его руку. – Мисс Свон в своем репертуаре, - хмыкнул он довольно. – Выпустила девчонка пар. Ничего страшного. Заметь, это еще не самый буйный экземпляр из всех, что нам попадались. Аннэтт не надо. Зачем портить товар?
Мишель, резко поднявшись, схватила рацию и, нажав пару кнопок, приложила к уху.
У Кристиана на поясе раздался сигнал. Он снял рацию.
– Это Мишель, - сказал он Аро. – Да, Мишель, - произнес в рацию.
– Кристиан, я не могу работать со Свон. В следующий раз усыпите ее перед УЗИ. (фр) – Из всего сказанного Белла поняла лишь свою фамилию.
«Жалуется сучка. Сейчас прискачет Аннэтт. Да пошли они…» - подумала Белла.
Аро махнул пальцем, чтобы Кристиан отдал ему рацию. Тот передал.
– Мишель, ты закончила с УЗИ? – спросил Аро в рацию.
– Нет, - ответила девушка, жалея, что приходится отвечать на английском. Аро не говорил по-французски и требовал, чтобы при нем говорили лишь на английском.
– Заканчивай, давай, - вежливо промолвил мужчина.
– Аро, она ведет себя отвратительно…
– Я сказал, заканчивай, потом доложишь, - отрезал Аро и отключил рацию.
Белла, считая, что терять ей уже нечего, захотела показать в камеру средний палец, но так как ее руки были пристегнуты наручниками, она показала язык. Мишель, сцепив зубы, вернулась к аппарату и продолжила свое дело. Отвечать на хамство пациентки она не собиралась, так как считала себя выше того, чтобы выяснять отношения с товаром.
Эдвард, пока лежал один, пытался выстроить логическую цепочку всему происходящему. Значит, они – товар. Их куда-то зачем-то продают. Если женщин продают в сексуальное рабство, зачем им делают УЗИ внутренних органов? В том деле достаточно было бы гинеколога. А как насчет мужчин? Тоже рабство? Сексуальное? От этих мыслей Эдварда передернуло. Нет, вряд ли. Скорее мужчин продают, чтобы использовать как бесплатную рабочую силу. Такое, пожалуйста, сплошь и рядом. Но опять, проверка органов сюда как-то не клеилась. Разбираться во всех этих версиях, подозрениях и идеях мешало беспокойство за Беллу. Где она? Что с ней происходит? Эдвард размышлял, лежа с закрытыми глазами. Он подозревал, что рано или поздно к нему явится Мишель и, возможно, думая, что он спит, она еще поговорит с кем-нибудь из своих и что-нибудь прояснится.