Завещание Мадонны
Шрифт:
– Ты где? – без сантиментов и комплиментов спросил Виталя.
Я назвала шоссе, по которому ехала.
– Из города или в город?
– Возвращаюсь в холдинг.
– Тебе туда обязательно или к нам заедешь?
Виталя постоянно проживал в огромном загородном особняке Ивана Захаровича, хотя оба имели городские квартиры. Возможно, не по одной на брата. Точно не знаю. Никогда не спрашивала. Не мое дело.
– А есть смысл?
– Ну, давно не виделись. Мы тебя вкусно накормим, как всегда. Ты же знаешь, какой хлебосольный хозяин Иван Захарович, а ты небось сегодня только какой-нибудь
– Что именно вас интересует из тех мест, которые я посетила в последнее время? – спросила я вкрадчиво.
Я на сто процентов была уверена, что Виталя звонит по делу. Мы с ним рассчитались. Мы оба поняли, что не можем жить вместе. Наверное, нам следовало с самого начала только просто встречаться… Но время не повернуть вспять.
Интересно, а хозяин гарема Вася еще ко мне в гости наведается?
– Нас интересуют твои связи с иностранцами, – брякнул бывший любовник.
– Что?! – откровенно удивилась я и даже руль чуть из рук не выпустила.
Пашка удивленно повернул голову. Вероятно, он тоже слышал, что сказал Виталя.
– Ты что, хочешь сказать, что не общалась с иностранцами в последнее время? – усмехнулся Виталя.
Я повернулась к Пашке.
– Паша, мы с какими-нибудь иностранцами в последнее время общались? – спросила я у оператора.
Пашка удивленно покачал головой.
– Иностранцы интересуются не Пашей, а тобой, Юля, – заявил бывший возлюбленный.
– Ну так а я-то тут при чем?! И вообще мало ли кто мной интересуется. Если ты уже забыл, то я – молодая, симпатичная и известная женщина, – заявила я бывшему любовнику без ложной скромности. Ему вообще все нужно в лоб говорить, намеки он всегда плохо понимал.
– Куда ты опять влезла?!
– Да никуда я не влезала! И вообще, что ты на меня орешь?
– Ты сама орешь! – завелся Виталя.
Вот так и протекал наш последний период совместный жизни, то есть не только последний. Никто никому не хотел уступать. Каждый отстаивал свою точку зрения. У каждого имелось свое мнение, к которому не удавалось склонить вторую половину.
А владелец гарема Вася, наверное, еще хуже… Ну почему на моем жизненном пути не встречаются покладистые мужики, которые со всем согласны?
Правда, я тут же бросила взгляд вправо – на любимого оператора. Вот Пашка со мной всегда во всем соглашается – было бы пиво.
– Так, быстро развернулась и поехала к нам! – рявкнул бывший возлюбленный так, что у меня ухо заложило. – Опять неизвестно какую кашу заварила, а нам расхлебывать!
Виталя отключил связь.
– Ты знаешь, наверное, лучше поехать, – спокойно сказал Пашка, отхлебывая пиво. – Просто интересно, что у них еще случилось.
Я хмыкнула и позвонила Виктории Семеновне. Они большие друзья с Иваном Захаровичем и всячески защищают непутевую дочь, то есть меня. И вообще они люди одного поколения, имеют много общих взглядов, им интересно общаться, что они и делают время от времени.
Я попросила Викторию Семеновну позвонить Ивану Захаровичу и выяснить, зачем я так срочно понадобилась этой компании. Мне следовало хоть как-то подготовиться к встрече. Я на самом деле не знала, что
Виктория Семеновна расхохоталась, вскоре перезвонила и серьезным тоном сообщила, что моей персоной в последнее время на самом деле интересуются иностранцы. Несколько иностранцев, и все, насколько удалось выяснить людям Ивана Захаровича, – не законопослушные граждане. Интересуются они обо мне как раз в кругах, близких к Ивану Захаровичу. И представители этих кругов, естественно, больше симпатизирующие старому русскому вору в законе и его протеже (то есть мне), с которой они знакомы, по крайней мере по телевизору, а то и лично, решили донести до сведения помощников Сухорукова о проявленном ко мне интересе.
– Что за иностранцы? Что они хотели обо мне выяснить?
– Юля, тебе все расскажет сам Иван Захарович. Но один из этих иностранцев – американский миллиардер из Техаса.
– Это Роберт Нистелрой, что ли? – тут же вспомнила я про коллекционера, который вроде бы сейчас проживает в гранд-отеле «Европа».
– Юля, ты знакома с американским миллиардером? И молчала? – показно удивилась Виктория Семеновна.
– Пока незнакома, но собираюсь познакомиться.
– Зачем?! Хотя замужем за немецким бароном ты уже была, можно было бы для коллекции сходить за американского миллиардера.
Я знала, что Виктория Семеновна так шутит.
Я рассказала, что мне было уже известно про Роберта Нистелроя, на которого работает Алекс Циммерман.
– Они что, решили, что ты им можешь помочь найти у нас что-то из работ Леонардо да Винчи, если они им интересуются?
– А я откуда знаю, что они решили? Ко мне напрямую они не обращались!
– И Алекс Циммерман на тебя еще не выходил?
– Нет. Он дочерей Аллы Иванихиной окучивал. В результате одна мертва, вторая не желает его видеть, а у Аллы Иванихиной из закрытой и поставленной на сигнализацию квартиры пропали две картины. Но не Леонардо. У нее Леонардо отродясь не бывало.
Виктория Семеновна попросила позвонить ей, когда поеду от Ивана Захаровича. Ей тоже было интересно.
Встретили нас с Пашкой у Сухорукова как дорогих гостей. Иван Захарович лично вышел в холл и облобызал меня в русских традициях, без малейшего намека на интим. Пашке пожал руку и похлопал по плечу. Виталя поцеловал меня в щечку.
– Вначале – за стол! – объявил Иван Захарович и лично распахнул передо мной дверь зала, где обычно принимал гостей.
Я застыла на пороге. За огромным столом, за которым мне самой неоднократно доводилось пировать, сидел человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть, – немец Вальтер Кюнцель, которому я сама пыталась дозвониться уже несколько дней.
Он-то тут откуда взялся?!
– Здравствуйте, Юлия! – расплылся в радостной улыбке немец. – Я очень рад вас видеть!
И, похоже, на самом деле был рад. В особенности если в этот дом его доставили по принуждению, не спрашивая о желании сходить в гости.
Иван Захарович тем временем легонько придал мне ускорение своей огромной лапищей – чтобы двигалась к столу.
– Как я вижу, вы знакомы? – спросил Сухоруков вкрадчиво. – Представления не требуются?
– Мы даже обменялись визитными карточками, – сказала я.