Завещание предков
Шрифт:
8.
Зимою стыла птица в небе,
На сотни верст стелился дым.
Лежал ясак клеймом на хлебе
Десятой долью, как калым.
Прокаркал ворон в час затменья,
Узрел грядущего знаменья,
Терзали смутные виденья
И рок висел над ним забвенья.
Незваный гость-татарской воли
Батый пришел повелевать.
В оковы мерзкие неволи
Страну пытался заковать.
Вела в шатрах монголов рать:
"Нам не нужны переговоры,
Мы будем Китеж штурмом брать."
Старинный символ русской чести
С огнем хотели повенчать.
Им гул набата предрекал о мести,
Мешал спокойно,крепко спать.
Нашли предателя-иуду,
Сомкнулись горе и беда,
Взбивала пыль тогда повсюду
Степных кочевников орда.
Остался в памяти он Гришкой
По странной кличке "Кутерьма"
Давно известно,что под пыткой
Ломает слабого тюрьма.
Какого племени и роду
Пробрался бес в его уста?
На гибель Божьему народу
Открыл заветные места.
Тропой безлюдной страшной ночью
Провел исчадье тьмы и зла,
И сердце сразу острой болью
Пронзили грешные дела.
За ту измену в поколеньях
Под тихий шелест камыша,
Приходит в новых воплощеньях,
Смердя, порочная душа.
И с диким воем у костра
Шакал в обличии волка,
Познавший обух топора,
Прощенья просит чрез века.
Но перед взором удивленным
В молитвах к Богу обратясь,
По Вере предкам осажденным
Врата открылись не таясь.
Они ушли в Миры иные,
Чтобы потомкам помогать,
И часто просят их живые
О "Светлояре" рассказать.
(Владимир Бакшеев-Сказание о Китеж-граде)
Не может быть! Не было нападения на Русь, летом тысяча двести тридцать седьмого года! Батый приведёт свои орды к зиме. Откуда здесь столько степняков? Малые отряды, для захвата полона ещё понятно, но отряд в десять тысяч сабель?
Первой мыслью было срочно бежать и кричать во весь голос. Но потом подумал, а кто поверит? Поверит один, дед Матей, и то не уверен. Не очень верит он в сказки про леших. Но надо было как-то убедить его поговорить с Гориным и Велесовым. Надо собирать армию, то-есть дружину, ополчение, наконец.
Рассветало. На поляне, у чуть дымящих кострищ, вповалку спали ратники. По краям, где ещё горели костры, сидели сторожа.
После выпитого целого котелка чая, захотелось отойти до ветру. Спавшие ратники если и поднимались по той же проблеме, то справляли нужду по малой, отойдя на пару шагов от лёжки. Мне вдруг,
Ух. Поднял голову - напротив, на толстой ветке, сидел ворон и смотрел на меня. Я удивленно оглянулся, чего меня сюда принесло? Опять посмотрев на птицу, сказал:
– Чего пялишься, отвернись.
Ворон повернул голову и стал смотреть мне за спину. Даже сдвинулся чуть в сторону. За спиной кто-то есть? Чёрт, саблю-то оставил, идиот. Медленно достаю нож и, резко повернувшись, замираю в боевой стойке.
За спиной раздалось.
– Кгарррг!
Ну, нет, я не повернусь. Там, за той, толстенной осиной, точно кто-то есть. Негромко сказал в темноту:
– Эй! Я знаю, что ты там, выходи.
Из лесного сумрака выдвинулась тень и трансформировалась в маленького, толстенького мужичка. Русые волосы и окладистая бородка с усами, делали его похожим на Николая второго. Он остановился в трёх метрах и сцепил руки на животе.
– Кто ты?
– Осип я, хранитель этого леса. Доброе слово тебе от Кочура. Это я сюда тебя привёл. Прости. Весть плохую, просили передать.
– На его лице ничего не менялось, словно со мной разговаривал не он.
– Рать чужая, свирепая и жестокая идёт в эти края.
Это о чём он?
– Какая рать, поясни.
– Они себя Чингизидами назают.
Как? Монголы?
– Не понял. Ты ничего не перепутал? Какие монголы, какая рать? Не может этого быть!
Осип спокойно стоял на месте, я друг обнаружил, что хожу туда-сюда.
– Откуда весть такая?
На миг показалось, что леший поморщился.
– Лес слухами полнится. Древа силу от деревьев получают, со всего леса. Лешие слышат, что в других лесах происходит. Хранители ведают - тьма идёт.
Тьма это десять тысяч? Всё-таки странно.
– А что это вдруг, лешие захотели предупредить людей?
Осип вздохнул:
– Понятно, что огню вороги предадут города и веси ваши. А огонь лесу погибель. От любого града вашего перекинутся может. Хранители решили предупредить.
– Ясно. Что ничего не ясно.
Леший отступил в тень.
– Подожди.
Осип остановился.
– Осип. Скажи, почему я, не умеющий ездить на лошадях и никогда не державший боевой рогатины, вдруг стал всё это уметь?