Завидная невеста

Брокуэй Конни

Чайлд задумчиво смотрел, как эта парочка пытается преодолеть участок, как им казалось, качающегося пола. Ну что ж, если графу желательно и впредь оплачивать долги этих парнишек, то Чайлд был готов стать тем человеком, которому они задолжают. Он по крайней мере давал им время, чтобы собрать нужную сумму. Некоторые из его приятелей-картежников требовали погасить долг в течение одного дня. В прошлом году был печальный случай, когда юноша предпочел пустить себе пулю в лоб, не имея возможности ликвидировать задолженность. Бедолага.

— С вами все в порядке? —

спросил Смит, поднимаясь на ноги.

Высокий, с золотистыми волосами и благородными чертами лица, лорд Гарри кивнул и, качнувшись, рухнул в свое кресло. Филипп, рыжеволосый и более субтильный, но тоже красивый, остался стоять, слегка покачиваясь и по-совиному оглядывая комнату.

— Где Туи… я хотел сказать — где Туид? Будь оно проклято! Человек должен дать другому шанс отыграться. Так принято.

— Я здесь, — сказал Туид с какой-то хищной ухмылкой, появляясь в дверях. — Вы меня искали? — Его зубы поблескивали в свете лампы словно волчьи клыки. В каждой руке он держал по бутылке джина. — Я просто позаботился о том, чтобы нам было чем утолить жажду. И не беспокойтесь. Я дам вам столько времени, сколько пожелаете, чтобы аннулировать ваши долговые расписки.

— Это очень благородно с вашей стороны, Туид, — невнятно пробормотал Филипп и уселся на стул.

— А как же иначе? — проговорил Туид, который имел наглость подмигнуть при этом Смиту, как будто считал его виновным в разорении этих ребятишек.

С него было довольно. Ему было безразлично, если Туид объявит его трусом. Он-то не был Туидом.

— Сдавайте, мистер Смит, — сказал Туид.

Если уехать сейчас, то можно было бы успеть на званый вечер в Холланд-Хаус, где непременно будет присутствовать леди Лидия. А потом… Его мысли снова вернулись к Китти.

— Я не играю, — заявил он и поднялся из-за стола.

Глава 14

Дворецкий появился за спиной Неда, когда тот, стоя в малой гостиной, критически изучал свое отражение в зеркале. Пора было отправляться к лорду Янгу, а он был не удовлетворен своим внешним видом.

Дворецкий деликатно покашлял.

— В чем дело?

— Еще один носовой платок, сэр. — Дворецкий протянул ему поднос, на котором лежал шелковый платочек, щедро отделанный кружевом.

Нед тупо взглянул на него.

— Кто его прислал?

— Как и остальные, сэр, он был прислан анонимно. Но, если позволите, я осмелюсь высказать предположение, что его прислала Хелин, маркиза Дюпон.

— Вот как? — Он не помнил эту леди.

— Это леди с золотисто-каштановыми волосами, которая отличается пристрастием к ношению тюрбанов, украшенных страусовыми перьями.

— Понятно. — Он вспомнил ее. — Ну что ж, отнеси его вместе с остальными в мою комнату.

— Слушаюсь, сэр. — Дворецкий поклонился и удалился, захватив с собой платок.

Он вернулся к своей попытке завязать шейный платок чертовски сложным, закрученным спиралью узлом, известным под названием «Трон купидона». Можно подумать, что вязать узлы — занятие не слишком сложное для моряка, тем не менее ему

пока что это не удавалось. Он развязал платок, готовясь предпринять последнюю попытку.

Если он потерпит неудачу и на сей раз, придется признать, что он проиграл пари, которое заключила с ним леди Лидия, утверждавшая, что ни один джентльмен не умеет как следует завязать на шее собственный галстук. Он сразу же представил себе, как Лидия весело улыбнется, когда он нынче вечером признается ей в этом. Сразу же, потому что эта леди никогда не покидала его мысли.

Смешно так влюбиться в его возрасте, но факт оставался фактом.

Ее глаза, экзотически приподнятые к вискам, заискрятся триумфом, и она слегка вздернет подбородок. Он бы с радостью проиграл сколько угодно пари, лишь бы иметь удовольствие наблюдать, как приподнимаются уголки ее губ, прежде чем расцвести улыбкой. Если она почувствует себя совсем непринужденно, то поднимет изящную руку с узкими ноготками и поправит прядку волос на виске жестом, присущим очень юной девушке. Жест этот казался ему невероятно привлекательным.

Когда-нибудь она так же протянет руку, а он схватит ее за запястье, привлечет в объятия и поправит выбившуюся прядку своими губами.

Улыбка исчезла с его лица. Прошел месяц с тех пор, как он сопровождал ее в кондитерскую Гюнтера. И для него стало ритуалом появляться у ее дверей каждые понедельник и четверг намного раньше, чем допускал этикет, чтобы умчать ее к Гюнтеру в наемном экипаже.

Она никогда не предлагала воспользоваться своим знаменитым ландо, и Нед наконец подумал, что знает, чем это объясняется. Если увидят ее ландо, то заметят и их поездки, и короткие, драгоценные моменты, которые они могли провести вдвоем, перестанут существовать. Ее будут осаждать просьбами поехать на раннюю прогулку. Неда позабавила мысль о том, что она способна единолично изменить принятое в свете понятие о подобающем времени визитов.

Но пока что это короткое время, проведенное вдвоем, стало для него основным событием каждой недели.

Он нередко видел ее на других вечерах, на которые его приглашали, и она, судя по всему, всегда была рада его видеть, однако никогда не выделяла его и не баловала каким-то особым вниманием. Она с одинаковым вниманием и интересом относилась к каждому, будь то мужчина или женщина. Но ему было жаль ее времени, затраченного на других, ему хотелось, чтобы она уделяла больше времени ему. Не хотелось ни с кем делиться ее вниманием.

Он перестал посещать других одиноких леди и проводить время в их компании. В этом не было смысла. Его чувства были отданы только ей. Но чем больше он желал Лидию, тем острее ощущал настоятельную необходимость объяснить ей, в каком финансовом положении оказалась его семья.

Он боялся, что ей не понравятся причины, заставляющие его искать богатую невесту. Она была недостаточно уверена в своей способности вызвать любовь, поэтому он боялся, что не сумеет убедить ее в том, что изначально она сама привлекла и продолжает привлекать его, а не ее богатство. Это его очень беспокоило.