Зависимы сейчас
Шрифт:
Неудивительно, что она такая хваткая.
— Тебе лучше найти способ выполнить свою часть сделки, — говорит Дэйзи, окидывая взглядом наши шезлонги.
Я поворачиваю голову и вижу, как Мелисса подходит к нам с двумя напитками.
— Почему? — спрашивает Райк.
— Если она выглядит такой взбешенной сейчас, представь, как она будет выглядеть на седьмой день воздержания, — по какой-то причине я вижу только своё расстроенное, маниакальное лицо, смотрящее на меня. — Не хотела бы я быть на твоем месте, — говорит
Он одаривает ее горькой улыбкой, а затем кладет руку ей на голову, погружая её под воду. Она плещется под ним, пытаясь всплыть.
Ло качает головой.
— Что? — говорит он.
— Ты, блядь, идешь по тонкой грани.
— Я всегда так делаю, братишка.
И тогда он отпускает Дэйзи, чтобы она могла всплыть на поверхность. Когда её голова выныривает на поверхность, она выплевывает полный рот воды прямо в лицо Райку.
Он в ответ брызгает в неё, и под водой Дэйзи, должно быть, зацепилась своей лодыжкой за его, потому что он чуть не соскользнул назад. Вместо этого он хватается за неё, чтобы удержаться над водой.
— Эй, — говорит Мелисса.
Маленькие зонтики воткнуты в обе пина-колады. Она внимательно разглядывает Райка и Дэйзи, то, как Райк практически обнимает её в воде, но это действительно случайно. Или так я продолжаю говорить себе. Это помогает мне лучше воспринимать ситуацию.
Райк отплывает от Дэйзи, и она подплывает к бортику, где сидим мы. Они оба снова выглядят совершенно невинно, как будто никакого флирта только что не было. Может, и не было. Может, я просто извращенка и слишком много думаю нижней частью тела.
Да, наверное, так оно и есть.
Дэйзи протягивает руку за напитком.
— Это безалкогольный дайкири, — говорит Мелисса, передавая ей белую смесь.
— О, — Дэйзи берет в руки прозрачный пластиковый стаканчик. — Почему?
— Они не поняли меня, когда я сказала им свой заказ. Мы в чужой стране.
Не могу сказать, является ли это уловкой, чтобы Дэйзи оставалась трезвой, но я не понимаю, что она может от этого выиграть.
Дэйзи вылезет из воды и встаёт на край, вся мокрая. Она капает водой на ножки моего шезлонга и смотрит на Райка.
— Как сказать по-испански, никаких безалкогольных напитков?
Мелисса хмурится.
— Откуда ему знать?
— Он свободно говорит на испанском, — говорит Дэйзи.
Она узнала об этом во время своего шестнадцатилетия в Акапулько. Райк владеет испанским языком благодаря своей учёбе в подготовительной школе.
Он вылезает из бассейна и выхватывает у нее стакан.
— Я закажу тебе гребанную выпивку. Жди здесь.
Он уходит, чего Мелисса точно не ожидала. Она надувает губы и яростно смотрит, что является пугающей комбинацией.
Хотя мне и нравится, что я не единственная, кто будет сексуально разочарована на этой неделе, Мелисса
Я надеюсь только на то, что Роуз и Коннор, два уравновешенных человека в нашей группе, смогут удержать нас на плаву. Мой взгляд снова устремляется на бассейн. Они всё еще ссорятся.
Боже, помоги нам.
27. Лили Кэллоуэй
.
Сон ненавидит зависимых. По крайней мере, такова моя теория на этот счет. В то время как все остальные хорошо отдохнули и отправились исследовать Мексику, нам с Ло приходится вытаскивать себя из постели.
Мои замерзшие мышцы едва шевелятся, когда струи воды обдают меня теплым душем. Я поднимаю полусонные руки, чтобы вымыть шампунь с волос, и обнаруживаю, что опираюсь бедром о холодную кафельную стену для дополнительной поддержки.
То, что мы поздно просыпаемся, означает, что комната полностью в нашем распоряжении. Мы не занимались сексом (и не планируем), но уединение на некоторое время — это приятно.
Когда я смываю шампунь, дверь в ванную со скрипом открывается. Хотя я знаю, что в номере только Ло, я прижимаюсь к кафельной стене, гадая, скроет ли туман мое обнаженное тело.
Я вижу Ло через стеклянную дверь душа, но пара недостаточно, чтобы скрыть меня. И если я могу видеть его, то, конечно, и он может видеть меня. Я даже успеваю заметить его острые скулы и дьявольскую улыбку, его глаза на мгновение переходят на мои. Затем он поворачивается к раковине.
Мой разум переключается в режим воображения. Я думаю обо всех способах, которыми он может сделать это со мной.
— Доброе утро, любовь моя, — говорит он, наблюдая за мной через зеркало. Он расчесывает двумя руками свои взъерошенные каштановые волосы.
Это не помогает.
— Мог бы и постучать, — говорю я ему, когда он снимает футболку. Его мышцы на груди напрягаются, и у него даже есть эти четкие выступы, которые ведут к его члену. — Или, знаешь, объявить о своем приходе, как это делают в Аббатстве Даунтон.
Он вылезает из своих брюк на завязках, теперь он полностью обнажен, и подходит к стеклянной двери душевой. Затем стучит в неё.
Я каменею у кафельной стены.
— Это Лорен Хэйл, — говорит он, улыбка расползается по его губам. — Могу я войти?
— Мы не можем... — я колеблюсь.
Нет. Я не хочу заканчивать это предложение.
— Мы не можем принять душ вместе? — говорит он с неверием. — Кто сказал?
Никто. Определенно не я.