Завод-4: назад в СССР
Шрифт:
— Так ты ж сам сказал, что теперь — можно, — нашелся он.
— Можно, Саша, когда у тебя руки из того места растут.
Я вздохнул, вытащил развертку из сверлильного патрона и стал разбираться, что пошло не так. Развертки были совершенно новые, только-только полученные в инструментальную кладовую. Я сунул развёртку в отверстие, и та довольно-таки легко в нем провернулась.
Ясно…
— Сань, а ты другие пробовал? Ты, я думаю, в курсе, что у контролёра проход не идёт?
— Угу. пробовал, без изменения результата, вся партия развёрток новая
— А других вариантов, кроме как пробку подпилить, ты не увидел?
— Да я ж… — он пустился в оправдания.
Я, конечно, их выслушал, а потом сгреб развертки и позвал его к верстаку.
— Смотри, Саня, показываю тебе тайну, что делать, если развертка не дает размер.
Я зажал развёртку в тиски, за нерабочую поверхность. И аккуратно, чтобы не испортить, чуть поправил перышки рабочей поверхности.
— На, учись, студент! Если и так не пойдёт, то берешь первый номер на 9,8, и обматываешь вокруг него нулевку. Ну и заново проходишь разверткой через отверстие. Все понятно?
— Куда понятнее!
Через пару минут Семёнов прошелся разверткой по новой. Пробка стала заходить лучше, но все-таки пришлось добирать размер при помощи нулевки. После всех манипуляций проход начал заходить идеально, а непроход даже не закусывало.
Я строго посмотрел на слесаря и предупредил:
— Еще раз нечто похожее с пробкой проделаешь — и, без обид, оставлю тебя без премии. Лучше всегда подойди и поинтересуйся — как делать.
— Так я к твоему бывшему наставнику подходил, а он меня — это… нахрен послал!
Здесь я спокойно кивнул, как будто всё шло так, как и нужно:
— А ты ко мне подходи, всегда чем могу помогу.
Саня поблагодарил меня за помощь и взялся дорабатывать другие детали.
Палыч, конечно, счёл, что у него якобы отнимали его хлеб. Я понимал, что таких вот накладок впредь не избежать, но вот сколько их будет? Ничего, вода камень точит, и очень скоро мужики поймут, что всё на самом-то деле меняется им на благо.
Должны понять.
Глава 14
Ближе к концу смены ко мне неожиданно подошёл Сергей Васильич. Он выглядел бодрее, чем на рыбалке, хотя следы пережитого всё ещё читались в его глазах. Либо простыл, либо воспоминания ещё давали о себе знать, но какой-то он был весь пришибленный. Неважно, впрочем, куда важнее, чего он сейчас от меня хочет.
— Егор, ну что, как сам? — вежливо спросил он, хлопая меня по плечу и шмыгая носом.
— Да в порядке, — ответил я, ожидая следующего вопроса, ведь он явно пришел не за тем, чтобы справиться, как у меня дела.
— Я тут подумал… Сказал ведь, что должен тебе. Если есть вопросы или чего надо, говори. Я ведь не дурак, понимаю, ради чего ты на рыбалку-то приехал, — откровенно сказал мой собеседник.
Неожиданно! Я внимательно посмотрел на Васильича. Вот и проверим, чего стоит его слово.
— Есть пожелание, Васильич, — осторожно начал я. — Инструменты на участке
— Список? — он на секунду замешкался, но тут же кивнул. — Хорошо, попробую решить. Неси список, а там буду разбираться. Как говорится, чем смогу, тем помогу. И ещё раз, Егор, спасибо тебе большое, что за мной воду холодную полез, я ведь когда пьяный… — он махнул рукой. — Ладно, список жду! И это…
Как мне показалось, следом Васильич именно то, что и хотел бы сказать в первую очередь. Он взял с меня слово, что я никому не буду говорить об инциденте на рыбалке.
— Сам понимаешь, я на предприятии — человек не из последних, мне совершенно не нужно, чтобы вокруг моей персоны ходили вот такие слухи! Одно дело — факт, но ведь наплетут!
— Я могила, Василич, — пообещал я.
Заместитель директора ушёл, а я лишь покачал головой, провожая его взглядом. «Попробую решить» — это такая формулировка, которая, как правило, означает «я сделаю вид и забуду об этом через три минуты». Но посмотрим. Я и вообще не ожидал, что он придет. Видимо, мужик он честолюбивый, рассчитывает идти выше по карьерной лестнице, и пятна на биографии ему по этой причине не нужны.
Когда я под конец смены выписывал мужикам талончики на сверхурочные, единственным, кто не захотел оставаться, был мой наставник. Такое было на него не похоже, и я решил, что будет не лишним нам поговорить.
— Палыч, на секунду тебя можно отвлечь? Разговор есть, — сказал я.
— Не вопрос, говори.
— Я же вижу, что у тебя настроение не ахти. Чего ты смурной?
— Да ну, не выдумывай, мне лет сколько, чтобы обижаться? — отмахнулся Палыч.
А сам смотрит в сторонку, дуется потихоньку.
— Говори давай, все свои.
Вид у бывшего наставника сделался такой, будто он долго обдумывает, что сказать.
— Слышь, Егор, — он понизил голос и всё-таки решился заговорить. — Чего ты там с этими слесарями химичишь? Им доверил развертку, а сам-то понимаешь, что если что-то пойдёт не так, крайним сделают тебя?
— Знаю. Но если они не будут учиться, то всю жизнь так и будут заусенцы снимать. Куда это годится? Пусть разбираются, как инструмент работает.
— Ну-ну… — наставник хмыкнул, явно не разделяя моего подхода. — А если наломают дров, производство встанет, кто отвечать будет?
— Ты сам знаешь, кто, — я пожал плечами. — Но если им не давать возможности учиться, то толку никогда не будет. Ты сам-то, когда начинал, с первого, что ли, раза всё идеально делал?
— Я тут при чем?! Ха! — Палыч даже засмеялся, как будто я шутил. — Я, Егор, если что, сам до всего додумывался, мне никто секретов на блюдечке с голубой каемочкой не приносил! С этими же ты вон как возишься! — с досадой выдал он.