Завод: Назад в СССР. Книга 3
Шрифт:
– Егор, а ты можешь взять меня за руку?
– Надо? – я изогнул бровь.
– Надо, – подтвердила Люба.
Девушке лучше стараться не отказывать. Я взял её за руку, почувствовав, что ладони у неё влажные – нервничает, У Любы всегда потели ладони, когда она переживала, и моя бывшая жена всегда смущалась этому факту. Так и сейчас, она выдернула у меня руку и принялась тереть ладонь о свою рабочку.
– Все нормально, – заверил я и взял её руку обратно.
– Я нервничаю просто, – мило улыбнулась она и снова зажмурилась, чтобы я мог обработать рану. –
Я аккуратно промокнул ваткой место пореза.
Перекись зашипела, дезинфицируя ранку.
– Все, – объявил я. – Жить будешь.
– Ай-ай. Правда всё? – Люба боязливо открыла глаза и крепче сжала мою руку. – Спасибо тебе большое, – она подалась вперёд и чмокнула меня в щеку.
Я автоматически, по старой памяти обнял её за талию и потянул к себе. Но не успел впиться в её губы своими, как она высвободилась из объятий. Я не стал её удерживать, спохватившись в последний момент, что не нужно этого делать. Она прошмыгнула мне за спину, там у окна располагалась раздевалка. Отдельного места для переодевания в цеху не было, и швеи переодевались за шторкой, где были их ящики.
– Я быстро, не уходи, – бросила она.
– Хорошо.
Прежде чем задёрнуть шторку, Люба остановилась, обернулась и внимательно на меня посмотрела.
– Егор, я хочу у тебя кое-что спросить. Обещаешь ответить честно?
– Спрашивай, – согласился я.
– У тебя что-то есть с ней? – слышно спросила Люба.
– С Кирой?
Бывшая в ответ коротко кивнула.
Я задумался, как правильно ответить на вопрос, всё-таки девчонка ждала честного ответа. С одной стороны, у нас с Кирой была близость, с другой – мы ничего друг другу не обещали и ни на что не рассчитывали.
– Нет, ничего серьезного, – наконец, сказал я.
Лицо Любы посветлело.
– Я быстро, – повторила она и задёрнула шторку.
Я остался стоять у её рабочего места. Растёр свою щеку, до сих пор ощущая прикосновение губ бывшей супруги. Мысли в голове появились разные, но я их быстро отбросил.
Шторка отдёрнулась, и Люба, светясь улыбкой, крутанулась вокруг себя, демонстрируя мне свой наряд. Она была одета в хорошо знакомую мне юбку чуть выше колена и кофточку с рюшками. Когда она крутилась, юбка приподнялась, обнажая её стройные ножки. Такой я помнил ее на первом свидании. Мы гуляли в парке Горького и решили сделать фотографию на память о том дне. Тот снимок сохранился у меня на всю жизнь – прошлую жизнь…
– Ты ведь никогда не видел меня без этой дурацкой спецовки, да, Егор? Ну как я тебе? – спросила она.
– Тебе очень идёт.
Повисло молчание, Люба явно что-то хотела сказать, но не решалась. Я же поймал себя на мысли, что хочу её – здесь и сейчас. Пришлось эту мысль из головы выкорчевывать, как заразу. Было непросто. Жёнушка, впрочем, у меня была резвая – палец в рот не клади. И, думая, что я стесняюсь, приблизилась сама и попыталась меня поцеловать. Я прикоснулся пальцами к ее губам, останавливая порыв.
– Не стоит, Люб.
– Почему? Я тебе не нравлюсь? – насторожилась она.
– Нравишься, женщин
Я думал, что Люба расстроится, но нет. Скорее, напротив, едва она услышала отказ, её глаза блеснули огоньком.
– Пойдем уже! Хочу мороженого! – она решительно двинулась к выходу.
Курочкина повела нас в ту самую «стекляшку», куда любил наведываться мой сосед. По рассказам Валентина, здесь подавали мороженое сорта «пальчики оближешь», и всего за несколько рублей можно было наесться до отвалу. Мне с голодухи хотелось съесть все виды мороженого, которые тут только были.
Внутри нас ожидало уютно обставленное пространство с круглыми столиками. Рядом с каждым столиком было по три стула, поэтому мне нужно было притащить ещё один. Посетителей в кафе всегда было много, но свободные места всё-таки нашлись, да ещё и моё любимое – у окна.
– Предлагаю располагаться здесь, – я кивнул на свободный столик.
– Отличное место, обожаю сидеть у окна! – тут же прокомментировала Люба, которая включила режим «вижу цель – не вижу препятствий».
– Кто что будет?
Девчонки растерялись, пытаясь понять, куда сяду я, и устроиться рядом. Я решил вопрос просто – сказал, что, пока они будут располагаться, схожу за мороженым.
– Я буду «Москву» и кофе с лимоном, – сказала Кира.
– А я «Московское» и просто черный кофе, – сказала следовательница.
– Тебе «Мечту»? – я посмотрел на Любу.
– Да… это мое любимое! – с придыханием ответила она. – И еще хочу трубочку с кремом!
– Хорошо, запомнил, всем всё принесу, а вы присаживайтесь, – заверил я.
Интересно, это вкусы у них так отличаются, или девчата специально заказали всё разное?
– Договорились, я пока уберу пепельницу, – следовательница взяла со стола полную окурков пепельницу, которую никто не убрал.
Заодно пошла на хитрость:
– Я здесь сяду, а здесь, – она положила на один соседний стул свою сумку-папку. – Сядешь ты, Егор, пусть сумка полежит, чтобы никто стул не забрал.
– Не вопрос, – ответил я, наблюдая, как наливаются румянцем Кира и Люба.
В «стекляшке» было самообслуживание, поэтому я взял железные креманки, выполнил заказ каждой девушки и с подносом вернулся к столу. Кира и Люба всё же сели с одной стороны стола, а Курочкина с другой.
– Пожалуйста! – я поставил на стол поднос, а следователь убрала свою сумку со стула, приглашая меня присесть.
– Ну, за встречу, девчата! Без алкоголя не чокаются, но все же, – я поднял свой кофе, чтобы поочередно стукнуться чашками с каждой.
Следующие полчаса мы разговаривали о том о сем, сначала, естественно, обсудив всё то, что случилось на заводе. Но затем темы стали самыми разнообразными.
Я вскоре почувствовал, как кто-то гладит меня под столом ногой. Кто это? А вот тут не поймёшь, делать это могла каждая из девчат. Я не стал убирать ногу, но обвёл девушек взглядом, наткнувшись на взгляд хищницы в исполнении Киры.