Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков
Шрифт:
Отступление произошло ночью с 1 на 2 июля 1520 года (noche triste — „печальная ночь“) и куплено было ценой потери 860 испанцев, всех орудий и ружей, большинства лошадей, багажа, сокровищ и нескольких тысяч тласкаланцев. С остатками войска Кортец наткнулся на несметное мексиканское войско и был ранен. Рыцарь Саламанка спас своих земляков от гибели лишь тем, что бросился в середину врагов и завладел государственным знаменем, что повело к поражению мексиканцев.
8 июля испанцы пришли в Тласкалу. Подкрепленный новыми войсками, посланными против него Веласкесом и наместником Ямайки, и располагая 550 пехотинцами, 40 всадниками и небольшим артиллерийским парком, Кортец 28 декабря СНОВА ВЫСТУПИЛ из Тласкалы
Монтесумы, Гватемозин, молодой человек весьма даровитый. Кортец взял второй город Мексики, Тескуко, сделал его, ввиду его благоприятного местоположения, главной квартирой, и пока на озере строились нужные ему бригантины; занял другие города Мексики…
Подкрепленный с Гаити еще 200 солдатами, 80 лошадьми, 2 тяжелыми орудиями и многочисленными индейцами, он 28 апреля 1521 года открыл с разных сторон нападение на Мехико. Первый всеобщий приступ был отбит; 40 ИСПАНЦЕВ ПОПАЛО В РУКИ МЕКСИКАНЦЕВ И БЫЛИ ПРИНЕСЕНЫ В ЖЕРТВУ ИДОЛАМ.
Лишь после разрушения трех четвертей города три отряда испанцев, 27 июля 1521 года, соединились на большой площади среди города. Гватемозин был взят в плен; 13 августа 1521 года сдалась остальная часть города. По легкому подозрению в заговоре Гватемозин и кацики городов Тескуко и Такубы вскоре были подвергнуты пытке и повешены. Кортец, несмотря на интриги партии Веласкеса, БЫЛ УТВЕРЖДЕН КАРЛОМ V В ЗВАНИИ ГЛАВНОГО ПОЛКОВОДЦА И НАМЕСТНИКА НОВОЙ ИСПАНИИ. Он восстановил в государстве спокойствие и порядок и с особенным рвением распространял христианство.
В 1524 году он предпринял поход в Гондурас, чтобы найти путь к Великому океану. Его обвиняли между тем, в злоупотреблении властью и стремлении к независимости. Чтобы оправдаться, он в 1526 году отправился в Испанию, был принят королем с величайшим почетом и награжден титулом маркиза дель Валле де Оахака. В 1530 году Кортец снова направился в Мехико, облеченный, однако, лишь высшей военной властью, так как король не хотел оправдать возмущения Кортеца против Веласкеса… После больших опасностей и трудов Кортец, в 1536 году, открыл Калифорнию. В 1540 году он вернулся в Испанию и в 1541 году участвовал в алжирской экспедиции. Умер в опале. Останки его были похоронены в Мексике, но исчезли в 1823 году» [89], «Кортец».
Перейдем теперь к сравнению летописных историй атамана Ермака и конкистадора Кортеса.
3. Доступные сегодня источники, рассказывающие о Ермаке и Кортесе, появились заметно позже описываемых событий. Судьба более ранних документов покрыта мраком
3.1. Русские источники о завоевании Сибири
Карамзин сообщает следующее о дошедших до его времени источниках, повествующих о завоевании Сибири Ермаком Тимофеевичем.
ВО-ПЕРВЫХ, он упоминает «рукописную Повесть о взятии Сибирския земли, достовернейшую всех иных и сочиненную, как вероятно, около 1600 году Автор имел в руках своих грамоты Иоанновы, данные Строгановым, и пишет основательно, просто: буду называть сию, действительно историческую повесть Строгановскою Летописью.
ВТОРАЯ, также рукописная, есть История о Сибирской земли и о Царствии: в конце ея находится следующее известие: „О ИСПРАВЛЕНИИ ЛЕТОПИСИ СЕЯ: В лето 7129 (1621) поставлен и посвящен бысть в Сибирь в Тоболеск во Архиепископы Киприан… и во второе лето Архипастырства своего воспомяну Атамана Ермака Тимофеева сына Повольского (т. е. Волжскаго)… Сия летопись о Сибирском Царстве в Тобольску граде (писана) в лето 7145 Сент, в 5 (1636 года)“…
Сия повесть основана на первой, или Строгановской, с некоторыми отменами и прибавлениями.
ТРЕТИЯ рукописная есть Сказание о Сибирском царстве:
ЧЕТВЕРТОЕ известие о завоеваниях Ермаковых внесено в Новый Летописец или в Степенные рукописные Книги…
ПЯТЫМ источником служит так называемый Тобольский Летописец, состоящий более из худых рисунков, нежели из повествования, которое идет в нем до 1649 года, и ВЕСЬМА БАСНОСЛОВНО. Сия рукопись, полученная Миллером от Воеводы Енисейской Провинции, П. Ф. Мировича, и в 1774 г. отданная им в библиотеку Академии Наук, ЕДВА ЛИ СТАРЕЕ ВРЕМЕН ПЕТРА ВЕЛИКАГО. Титул в начале: Сибирская История; а на другом вклеенном листе: Летопись Сибирская краткая Кунгурская. В конце имя затейливаго Автора или писца, Тобольскаго жителя, изображено числительными буквами… выходит: писал Семен Ремезов… Сочинитель пользовался, как думаю, НАРОДНЫМИ ПРЕДАНИЯМИ, ДОГАДЫВАЛСЯ, ВЫМЫШЛЯЛ; а Миллер на его НЕВЕРНЫХ сказаниях (НЕ ЗНАВ, кажется, Строгановскаго Летописца) основал свою Историю Сибири, любопытную местными описаниями и внесенными в нее грамотами. Фишер… повторяет Миллера так же, как и неизвестный мне Автор рукописной Новой Сибирской Летописи, присланной Графу Н. П. Румянцеву Тобольским Архиеп. Амвросием» [39], примечание к т. 9, гл. 6, столбцы 143–144.
Что мы видим? Самым старым и авторитетным источником Карамзин объявляет Строгановскую Летопись, восходящую, якобы, к 1600 году. Однако обращает на себя внимание, что историк Миллер, специально занимавшийся в XVIII веке сбором документов по истории Сибири, СКОРЕЕ ВСЕГО, по словам Карамзина, НЕ ЗНАЛ о существовании «самого достоверного» источника. То есть ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА Миллер почему-то ничего не говорит о Строгановской Летописи. Возникает резонный вопрос: а не написан ли этот «старейший документ» во второй половине XVIII века, то есть при Миллере или даже после него?
Вторая по времени своего создания сибирская летопись датируется якобы 1636 годом. Третья является, попросту ее сокращением, а потому скорее всего, появилась не ранее 1636 года.
Четвертое известие о Ермаке внесено в Новый Летописец. Однако «Повесть о взятии царства Сибирского» появляется в составе «Нового Летописца» только в 1630 году [67], с. 10. То есть примерно через 50 лет после похода Ермака.
Больше всего эмоций у Карамзина вызывает пятый источник — Кунгурская Летопись, написанная или найденная Семеном Ремезовым или Ремизовым. Карамзин обрушивается на нее как на баснословный документ, основанный, мол, на преданиях и «вымыслах». Летопись была впервые обнаружена Миллером в XVIII веке. Тем не менее, как признает Карамзин, именно на Кунгурской Летописи историк Миллер основал свою известную «Историю Сибири», которую потом переписал Фишер. Отсюда следует важный вывод: дошедший до нас текст Кунгурской летописи мог быть существенно отредактирован Миллером. О его тенденциозной деятельности на ниве русской истории мы подробно говорили в книге «Новая хронология Руси». Интересно, что, как мы увидим далее, и сам Карамзин неоднократно, почти на каждом шагу, ссылается на Кунгурскую или Ремезовскую Летопись, но каждый раз не устает упорно приговаривать, что сказания ее, дескать, баснословны. И тем не менее цитирует и цитирует.
Вот что сообщается об истории издания Кунгурской Летописи.
«„КРАТКАЯ СИБИРСКАЯ ЛЕТОПИСЬ“, составленная в XVII веке талантливым сибиряком тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым и переизданная фотолитографическим способом в 1880 году в преддверии 300-летия присоединения „Сибирского царства к Российской державе“ при содействии Археографической комиссии Императорской Академии наук, относится к истинным раритетам. Об этом сибирском летописном своде не только знают немногие, но и держали его в руках единицы» [67], с. 6.