Завоеватели
Шрифт:
перечислил все обиды Альмагро и объявил, что его
долг -примерно наказать изменника.Вслед за этим к
Альмагро был послан гонец с извещением, что заклю-
ченный накануне договор расторгается. О мире больше
не было речи - начиналась открытая война.
Соперники уже не принимали в ней непосредственно-
го участия. Годы надломили даже железное здоровье Пи-
зарро, и он, закончив приготовления и поручив командо-
вание армией Эрнандо, уехал
же сказались старость и бурно проведенная молодость:
телесная крепость, находчивость, сообразительность -
все это куда-то исчезло, и согнувшаяся спина конквиста-
дора, казалось, не в силах была вынести нового свалив-
шегося на нее бремени. Он сдал начальство над армией
Оргоньесу, только что закончившему военные операции
в окрестностях Куско и рассеявшему все полчища инки.
Оргоньес советовал не итти вперед, а возвратиться в Ку-
ско и приготовиться к обороне. Так и было сделано.
Альмагро болен, так болен, что по пути пришлось на
три недели приостановить поход, дабы дать ему отдых.
Он не может передвигаться - его носят на носилках.
И, что еще хуже, он плохо соображает, путается в распо-
ряжениях, отдает нелепые приказы. Если бы не энергия
его заместителя, армия быстро ,превратилась бы в беспо-
рядочное стадо.
В апреле 1538 года, как раз через год после триум-
фального въезда Альмагро, войска Эрнандо Пизарро
приблизились к столице. На военном совете было решено
дать им бой в долине Лас-Салинас. Альмагро, совсем уже
потерявший способность двигаться, приказал нести себя
на носилках на ближайший холм, чтобы оттуда лично
следить за ходом боя.
Битва началась. Уже с самого начала ее Альмагро ста-
ло ясно, как неудачно выбрано это место. Местность бы-
ла неровная и изобиловала ямами. Кавалерия, составляв-
шая главную силу Альмагро, не могла там развернуться,
и лошади то и дело спотыкались и падали. На стороне
Эрнандо был большой численный перевес - у него было
на двести человек больше, чем в отряде Альмагро.
А кроме того, солдаты его были снабжены новыми только
что привезенными из Фландрии мушкетами, которые за-
ряжались несколькими сцепленными друг с другом пуль
ками и по силе действия стояли намного выше прежних
аркебуз. На ровном поле эти преимущества были бы не
очень страшны для закованных в броню всадников, стре-
мительному натиску которых не в силах была сопротив-
ляться пехота. Но здесь каждая яма, каждый бугор дава-
ли убежище для стрелков и крайне затрудняли атаку
конницы.
расстраивались, и уже через час после начала боя отряды
Альмагро разбились на отдельные кучки. Меткие выстре-
лы мушкетеров выбивали солдат из строя, прежде чем
они могли сойтись с противником врукопашную.
Альмагро видит, как редеют ряды его солдат. Они
отбиваются яростно, упорно, но пули мушкетов делают
свое дело -- и уже убит Оргоньес, и уже несут с-га носил-
ках его ближайшего заместителя, Лерму. С губ маршала
срывается проклятие. О, если бы вернуть былую силу
этим ногам, которые не хотят повиноваться, этим рукам,
которые висят, как плети! О, если бы стать прежним
Альмагро - не юношей, даже не пожилым человеком, а
хотя бы таким, каким он был четыре-пять месяцев
назад!
– Пресвятая дева, помоги, выручи!
– шепчет ста-
рик.
– Не ради меня - ради Диего! Ведь ему всего сем-
надцать лет! Не дай погибнуть безвинному мальчику!
Альмагро хочет встать с носилок, приподымается -
и (падает. Небо глухо и немо. Небо не слышит его. Око-
ло двухсот трупов устилает поле битвы. Отряды его ос-
тались без начальников и разбегаются в разные стороны.
Диего, его единственный Диего затерялся среди бегущих...
– Остановить их, дать команду!
– бормочет он.
Приказы его еле слышны и не долетают до свиты. Те-
ло недвижно, и даже знаками он не может пояснить
свою волю.
Четверо солдат подхватывают носилки и спешат вниз,
к подножию холма - может быть, удастся еще спасти
старого воина и укрыть его в горах. Но через четверть
часа к носилкам подъезжают десять кавалеристов из от-
ряда Эрнандо и командуют:
– Сдавайтесь!
Носилки поворачивают к городу. Как в тумане, видит
Альмагро гарцующего вдалеке Эрнандо. Эрнандо оста-
навливается, смотрит на носилки, что-то говорит своему
помощнику, и через несколько минут подскакавший сол-
дат передает конвойным приказ начальника:
– Отнести его в ту же башню, где год назад сидели
дон Эрнандо и его братья!
Приказ исполнен. Сурово глядят на узника каменные
стены. Из отверстия пробивается и узкой полоской ло-
жится на пол красноватый луч заходящего солнца. То
же самое было здесь и год назад. Только стены глядели
на Гон.зало и Хуана Пизарро, и солнце золотило белую
бороду Эрнандо. Башня та же - переменились только ее
жильцы...