Завтра снова Сегодня
Шрифт:
Лежачего добивают. Это закон. Тыкаю пальцем в сторону Коммуняки:
– Собрал у всех посуду и отнес к окошку!
– Шевелись, подлец! Слыхал, что тебе Тихоня приказал? – Еврейц молодец. И сам покомандовал, и мое главенство отметил. Надо будет его попустить немного погодя. Поменять с Коммунякой местами. Коммуняка, морщась и шатаясь, побрел по Миру собирать посуду. Трижды частями пришлось относить. Окошко закрылось, всеми презираемый Коммуняка лег на кровать и начал тихонько плакать. Никто на него не оглянулся.
Сегодня.
Решил
Творческий Человек. Молчит. С утра ни одного слова, кроме «не желаю», когда я ему таблетки предложил. Наблюдает и думает. Думает и наблюдает. Неподконтрольно думать – опасно для Мира. Нужно его разговорить.
– Эй, Творческий! Расскажи, что-нибудь! Что ты все молчишь да молчишь? – Главное правильно задать вопрос. Не я определил, о чем он должен говорить. Он сам выберет и будет говорить о том, что его волнует и что ему интересно. А я обдумаю, сделаю выводы и приму решение.
– О чем ты хочешь, чтобы я рассказал? – Какой хитрец! Восхищаюсь!
– Сам выбери, что тебе интересно.
Люди Мира повернули головы в сторону Творческого. Даже Коммуняка перестал подвывать, приподнялся удобней. Амба – и тот смотрит на Творческого, но качаться не перестает. Маятник перед носом раздражает, но Амба – опора моей власти. Пусть.
– Знаю тебя! Начну рассказывать, а ты – ругаться или бить.
– Не буду бить. Рассказывай, не беси меня.
Творческий задумался. Я терпеливо жду. Мне необходимо его лучше узнать. Молчащего и думающего не познаешь.
– Хорошо. Тогда у меня ко всем вопрос. Скажите, кто в мире самый коварный и опасный?
Жители моего Мира, не сговариваясь, повернули головы в мою сторону. Амба, увидев общее движение, также повернулся ко мне и даже качаться перестал. Лихое начало. Сдается мне, что пора прекращать это общение. Все, что нужно, я узнал с первой же фразы.
– Тихоня! – Ответил за всех Поп. Взгляд у паскуды заискивающий. Светит на меня своим фингалом. А я-то ему две таблетки презентовал! Задумался: набить ему второй фингал или начать с Творческого. Эта задержка и дала ему возможность продолжить. Впрочем, не жалею, что замешкался с решением. Такое узнал – просто потрясающе!
– Нет. Я не имею в виду присутствующих. Я о тех, кто снаружи. Там, за дверью.
Это уже интересно. Недавно только думал, что Творческий специально заслан из другого, подчиненного Мира. И тут же тому подтверждение. Сам раскололся. Делаю заинтересованное лицо (а мне действительно интересно). Главное, чтобы он не догадался, что я его разоблачил. Пусть еще себя выдаст. Может, есть у него ценные сведения о Мире, который так и не удалось подчинить полностью. Очень бы пригодились. Такая удача: узнать своего самого опасного противника ТАМ! Ох, я молодец! Молодец, так молодец! Творческого, конечно, придется убить. Съест он все мои таблеточки в следующий раз,
– Профессор Лучко? – это уже Еврейц пытается угадать. Творческий отрицательно машет головой. Все задумались, даже Амба снова перестал качаться и начал усердно ковырять в носу.
– Не тяни. Видишь: никто не знает самого опасного за той дверью.
– Самое опасное существо в наружном мире – женщина!
Я даже чуть привстал, но затем опомнился, взял себя в руки. Но остальные вытянули шеи и раскрыли, от удивления, рты. Даже Амба застыл с пальцем в носу.
– Истинно глаголешь, сын мой. Из-за женщин человечество было изгнано из Рая! – Поп высоко поднял руку с вытянутым указательным пальцем. И, возмущенно, потряс этим пальцем в воздухе.
Ничего себе! И Поп в курсе! Что такое «Рай»? Здесь надо молчать. Негоже владыке Мира показывать свое незнание. Слушать и думать. Что будет неясно, потом, осторожненько, выпытаем.
– Никакого Рая нет! – Подал голос Коммуналка. – Научно доказано!
– Но не будешь же ты спорить, смертный, что изгнали нас оттуда из-за женщин?
– Нет. С этим не буду спорить. Выгнали.
Поп, удовлетворенно, кивнул головой Коммуняке и снова повернулся к Творческому.
– Еще великий Шекспир отметил в одном из сонетов: «О, женщина! Имя тебе – коварство!». А уж он разбирался в людях!
Я, мгновенно, мысленно записал новое для себя имя. Достойного человека из другого Мира надо запомнить.
– Где он?
– Кто?
– Шекспир.
– Умер.
– Женщина погубила?
– Она. Кто же еще!
– Как же ты узнал, что он думал? Ты его знал?
– Нет. Он давно умер. Он записывал свои мысли.
– Как я?
– Как ты.
Судя по всему, Шекспир был достойным соперником мне. Интересно было бы с ним потягаться за владычество в Мире. Но что поделаешь – умер, так умер. Зато я теперь буду знать, чего остерегаться. Кто же такая эта «женщина»? Как она губит людей?
– Продолжай.
– Должен отметить, что женщины всегда вдохновляли великих людей, и они же их зачастую губили. К примеру: «Люблю обнаженную женщину. Беру её (женщину), обнажаю. И люблю. Люблю. Люблю. »1 Вы чувствуете, как к ним: со всей душой. А эти коварные создания…
– Погоди. Так их много? Не одна?
– Их очень много! И они повсюду!
Амба испуганно поджал ноги и заглянул под кровать.
– Даже здесь? Среди нас!
– Нет, к счастью, здесь нету.
– Бог миловал. – Запел свое Поп. – Боже, Ты велик!
Амба успокоился. Я тоже. Незаметно для других, вздохнул с облегчением.
– Как же они, эти женщины, губят людей?
– О! – Творческий Человек нервно заметался по комнате. Затем, неожиданно остановился, оглянулся по сторонам и тихим голосом: – Они забирают у нас душу!
– Истинно говоришь! – Воскликнул Поп.
Все, ошарашено, молчали. Как страшен Мир, если в нем бродят женщины и забирают у людей души! Возможно, не стоит такой Мир захватывать? Берем с них дань – и хватит. Не пускают к себе – и ладненько. Зато и мы их женщин к себе не пустим.