Зайти и выйти
Шрифт:
Всю ночь с обеих сторон шла беспокоящая стрельба, со стороны Сталедара слышался шум моторов. Очевидно, противник проводил перегруппировку своих сил, намереваясь выбить мотострелковые батальоны из Петровки.
Прихватив с собой одного бойца в качестве сопровождающего, Юра перебрался в подвал дома, где находились командиры батальонов – они оба не спали, над картой обсуждая предстоящие действия.
– Как успехи? – спросил Трофимов.
– Всё нормально – тонем, - пошутил Гусев.
– Принимаем резервы, - сказал Васильев. – Пока темно, в село идёт подкрепление, выносим раненых. Утром ждём
– Работаем, - ответил Трофимов. – Снайпера выбили два десятка немцев, в том числе восемь – в школе. Наблюдаем перемещение со стороны города. Противник, как и мы, выносит раненых, заводит в село резервы и боезапас. На пределе дальности мои парни простреливают подходы к мосту с той стороны. Я не гарантирую, что мы сможем пресечь всё движение людей, но какую-то часть забаранить сможем.
– Хоть что-то, - вздохнул Васильев. – А то сплошная тоска и печаль. Чую, день будет ничуть не легче, чем прошедший. Только бы сил нам ещё набраться…
– День простоять, да ночь продержаться, - усмехнулся Трофимов.
Однако, за разговорами командиры батальонов планировали свои дальнейшие действия – обсуждали, кто и как будет действовать с наступлением рассвета. Всю ночь они восстанавливали управляемость вошедших в село подразделений, сильно потрёпанных, но не сломленных. Восстанавливали боеспособность, назначали новых младших командиров из числа тех, кто проявил себя, кто показал, на что способен, кто мог повести людей в бой.
– Первым делом нужно отбить вот этот дом, - Гусев ткнул карандашом в карту. – Взяв его, мы получаем контроль за участком улицы и перекрёстком, что позволит нам пройти до вот этих двух домов. Овладев этими домами, мы получаем возможность выхода на станцию техобслуживания и минимаркет. Отсюда мы фланкируем противника сюда и сюда, отсекая резервы для обороняющих ангары транспортного предприятия… - Женя посмотрел на Виктора: - Ты к этому времени должен будешь продвинуться до вот этого перекрёстка и взять линию домов вот до сюда.
– А что мешает взять этот дом сейчас? – спросил Юра. – Противник явно не ждёт большой атаки до утра.
– Отсутствие приборов ночного видения, - ответил Гусев. – Мы, к сожалению, не спецназ, у которых всё есть.
– Спецназ сказал бы, что это не их профиль, - улыбнулся Трофимов. – У меня есть бесшумная винтовка с тепловизором, я могу выбить обороняющихся, а ваши штурмы подойдут и закидают дом гранатами. Или что, гранат тоже нет?
– Гранаты есть, - задумчиво сказал Женя. – А ты что, прямо сейчас готов?
– А чего тянуть? Я так понимаю, что этот дом сейчас как передовой рубеж обороны, и как ключевая точка обороны Петровки, можно сказать. Если мы его берём – рушится вся система. Или, по крайней мере, сильно шатается. Так что – надо брать.
– Они нас ждут утром, - сказал Васильев. – Так как точно знают, что у мобилизованных нет никаких ночных приборов, и все действия могут начаться только на рассвете – когда у нас уже будет подкрепление.
– Соблазн велик, - сказал Гусев. – Настолько велик, что нужно идти и работать прямо сейчас.
Женя окликнул своего ординарца и приказал ему поднять остатки штурмового взвода. Спустя
– После того, как снайпер отработает наблюдателя, по команде подрываетесь и бегом к дому. Если кто-то там попытается отстреливаться, снайпер тоже будет работать. Подходите, забрасываете в окна гранаты, выжившим предлагаете выйти из дома, можете обещать сохранить им жизнь. Зачищаете дом, организуете круговую оборону.
– Сделаем, - старый и опытный контрактник верил в свои силы и силы своего штурмового взвода. Или он уже пребывал в такой степени апатии, что любое развитие событий было ему безразлично.
Юра включил тепловизионный прицел, привезённый супругой, и стал разглядывать дом. Это было крепкое каменное двухэтажное строение с окнами во все стороны. Возле дома располагалось несколько построек – гараж, баня, сарай, в которых также могли размещаться люди. Территория была обнесена забором – местами из профнастила, местами из сетки Рабица.
Человека он обнаружил в окне второго этажа – наблюдатель добросовестно нёс службу, находясь в глубине помещения. Выстрел из ВСС, произведённый с дистанции в сто метров не дал человеку шансов на выживание.
– Работаем! – сказал Юра комбату.
– Пошли, - негромко сказал он командиру взвода.
Четыре человека двинулись в темноту. Их движение было хорошо слышно, так как ступать бойцам приходилось по различному хрустящему хламу, которым после обстрелов была завалена улица. Впрочем, значения это уже не имело, так как атака уже началась, и она была неотвратима.
– К бою! – донеслось со стороны дома. – Москали идут!
В течение пары минут Юра застрелил ещё трёх человек, пытавшихся вести огонь из окон, после чего в доме стали рваться гранаты – штурмовая группа подошла к домовладению и приступила к штурму.
– Вперёд, - скомандовал Гусев остальной части штурмовиков и ещё шесть человек побежали к дому.
Через несколько минут стрельба и взрывы в доме стихли, и к комбату прибежал посыльный боец.
– Товарищ командир, дом взят, группа немцев заблокирована в подвале с подземным гаражом. Говорят, что «русские не сдаются» и выходить не желают. У нас двое двухсотых и трое раненых, один тяжёлый.
– Блокируйте подвал, занимайте круговую оборону, ждите группу закрепления и группу эвакуации, - сказал комбат.
– Есть, - боец убежал обратно в дом.
– Как по маслу, - удовлетворённо сказал Гусев. – Спасибо тебе, майор. Ты нас очень выручил.
– Будешь должен, - ответил Трофимов.
Потеря пяти человек, в том числе убитыми, не смутила Гусева – командир батальона только что решил ключевую задачу, которая обещала успех предстоящего штурма остальной части села.
С наступлением рассвета противник попытался отбить дом, но Гусев, понимая его тактическую ценность, направил туда десять человек, распределив их по соседним домам и постройкам, что позволило создать систему огня, непроходимую для украинских штурмовых групп. В бессильной злобе враг начал закидывать дом минами, а так как подвал к этому времени отбить не удалось, то у обороняющихся появились раненые.