Здравствуй, Таити!

Дворчик Войцех

Центральная площадь раскинулась между берегом океана и холмами, закрывающими внутреннюю часть острова. У самой воды высится новехонькая церковь, которой не постыдился бы любой город в Европе. Рядом с ней марае Таинуу — самое высокое в Полинезии и лучше всего сохранившееся. С остальных сторон площадь ограничена полукругом построек — деревенский танцзал, дом пастора (еще недостроенный) и начальная школа. Все в окружении цветов и зелени.

На площадь пришли жители соседних деревень. Явилась также местная знать и званые гости. У входа на площадь висит транспарант: «Добро пожаловать!»

Чуть не забыл пояснить,

по какому случаю праздник. В Тевиатоа состоялось открытие дома для общественных мероприятий. Школьники пропели Марсельезу на таитянский лад, под французским флагом состоялось перерезание ленточки. Дом был очень нужен и для администрации, и для собраний, и в качестве дворца бракосочетаний. Чего только не планировали!

Праздник позволяет организаторам убить сразу двух зайцев, так как это не только праздник, но и выручка, которая пойдет на постройку новой протестантской школы в Папеэте. Пасторы Раиатеа не дремлют.

Организация праздника великолепна. Тавана Темаури Тетуони ни о чем не забыл и тщательно подготовил программу. Еда и питье для гостей, театрик и танцы для полинезийцев, выручка — в кассу миссии. В программу входят разнообразные развлечения: волейбольный и баскетбольный матчи, выставки цветов, стрельба из духовых ружей, лотереи, выступление вокально-инструментального ансамбля. Я очень рад, что попал на этот церковный праздник под сенью марае.

Мы с Полом бродим по площади, без зазрения совести глазея по сторонам. Головы женщин и мужчин покрыты плоскими шляпами, сплетенными из листьев пандануса. Некоторые украшены венками из белых душистых гардений. Хороши венки-короны, сделанные из крошечных светло-оранжевых ракушек, собранных в горах Раиатеа. Мода носить на голове венки из листьев или цветов идет из глубины веков и, вероятно, никогда не пройдет, так как венки предохраняют голову от жгучего солнца. Зато традиционное пареу постепенно отступает под натиском джинсов и других атрибутов европейского гардероба. Однако следует признать, что одежда сшита со вкусом. У женщин особенным успехом пользуются платья с оборочками на рукавах и понизу, сшитые из материала пареу. Мужчины охотно носят шорты или потертые голубые джинсы. При всей своей элегантности большинство женщин ходит босиком, а мужчины — во вьетнамках. Хотя есть исключения. Например, один раиатеанский денди выступает в ковбойских сапогах. Узкие, с высокими голенищами и каблуками, они немилосердно терзают его широкие, крупные ноги, привыкшие ступать по горячему песку и зеленой мураве. Необыкновенно яркая рубашка с затейливым рисунком на груди прибавляет моднику великолепия.

А вот три девочки-подростка, в общей сложности — большая порция прелести, вышагивают впереди нас, держась под руки и хихикая. Обольщают юношей цветком, кокетливо приколотым к волосам, и призывными взглядами черных живых глаз. Я долго не могу отвести взгляда от местной красавицы с правильными чертами лица и необычайно изящными движениями.

Привлеченные шумом, подходим ближе. У «колеса счастья» собралась большая толпа. Мужчина, который обслуживает диск с написанными на нем цифрами, зазывает публику сыграть, прельщает разложенными на столике кусками ткани, кастрюльками, электрическими фонариками и другими «атрибутами» белого человека.

— Кто хочет найти свое счастье! Оно здесь! — обращается он к публике.

«Колесо счастья» вертится.

На какой цифре остановится? Кому принесет выигрыш? Диск остановился. Номер три. Награда выдается без промедления, чьи-то руки хватают утюг.

Праздник в Тевиатоа скрашивает скуку повседневной жизни, которую проклинают повсеместно. Она терзает людей с момента появления на архипелаге европейцев. Раньше жизнь островитян была полнее: религиозные церемонии, танцы, песни, обрядовые спектакли ареоев, спортивные игры, придворные забавы.

Наше внимание привлекает очередной объект. Под наскоро сколоченным навесом выступает вокально-инструментальный ансамбль, издавая невообразимый шум.

Конечно, праздник без музыки, что лес без птиц. Оркестр состоит из двух гитаристов, одного ударника и парня с погремушкой (ча-ча). Только жители Южных морей, которые с детства играют на гитарах, могут достичь подобной виртуозности.

Южноамериканские ритмы зовут и манят молодежь. Девушки начинают покачивать бедрами уже на пороге церкви. Полинезийцы вообще прирожденные танцоры. Танец их стихия, был стихией их отцов, дедов и прадедов. Разве мог островитянин представить себе жизнь без танца? Внезапно звуки гитар стихают. Наступает тишина. Перерыв.

Музыканты работали не жалея сил и теперь уселись на траве немного отдохнуть. Старший же подходит к нам и просит назвать свои имена и национальность, а затем приветствует нас от имени жителей, и его слова повторяются в мегафоны на центральной площади. Он хочет показать нам, что цивилизация достигла и этих мест. Замечу сразу: о Польше здесь или ничего не знают, или, осторожно говоря, имеют не очень точную информацию.

— Хэлло, господа! — к нам приближается мужчина с малышом на спине. — Наконец-то я вас разыскал!

Это половина семьи Ричмондов, местных учителей, которые разрешили нам расположиться в школе. Мадам Ричмонд долгое время была соседкой четы Малиновских, когда те жили на Раиатеа. Сейчас француз тянет нас к длинному столу.

Усаживаемся. Кроме нас здесь уже несколько человек. Стол под открытым небом украшен свежими цветами. Полинезийские вахины снуют среди гостей. Позади — дополнительный столик, заставленный местными блюдами. Соблазнительные пудинги из тертых кокосов, фруктовые салаты, бутерброды, шашлыки и изобилие тропических фруктов.

Я проголодался и заказываю барбекю, а Пол набросился на аппетитно поджаренные бананы. За столом собралась оживленная, говорливая интернациональная компания: несколько французов (главным образом чиновники из администрации), два местных жителя, один американец, один поляк, да еще наш знакомый по Опоа — швейцарец. Столом под открытым небом пользуются только мужчины. Женщины подают.

— Пиво? — обращаюсь к учителю.

— С удовольствием.

— А вы? — спрашиваю сидящего рядом раиатеанина.

Отказывается.

— Месье Роопиниа не пьет ни пива, ни спиртного вообще, — спешит пояснить учитель.

— Больной? — спрашиваю у француза полушепотом.

— Да нет, здоров как бык! — весело смеется учитель.

— Так в чем же дело? — не унимаюсь я, поглядывая, как островитянин выжимает лимонный сок на мякоть папайи.

— Знаете, что такое «Блю круа»?

— Нет.

— Это последнее табу Таити. Протест против пьянства, свирепствующего на островах. Будем надеяться, что мой друг выдержит свой обет…