Зелье №999

Лисина Александра

– Аль, ты чего? – сонно спросил Кыш, когда я резко села и дрожащей рукой вытерла со лба холодную испарину. – Кошмар приснился?

Я помотала головой, с трудом приходя в себя. Затем выбралась из-под одеяла, кинула быстрый взгляд на полог, но убедилась, что снаружи по-прежнему темно, и нервно принялась мерить ногами шатер.

– Аль? – снова спросил сидящий на люстре мыш.

– Ничего. Спи.

Кыш зевнул и послушно уронил голову на скрещенные лапки. А я снова тревожно заметалась по шатру, не зная, насколько реален был последний сон. и стоит мне прямо сейчас бежать магу на помощь в надежде, что он не умер, навсегда оставшись в своем кошмаре. Но потом все же не выдержала – набросила на

плечи плащ, натянула на босу ногу сапоги и как есть, в ночнушке и растрепанная донельзя, выскочила за порог.

На улице все ещё царила ночь, тихая и совсем не похожая на тот ужас, из которого я только что вырвалась. В нескольких шагах от шатра мирно потрескивал разожженный Анной костерок. Рядом виднелась фигура старательно полирующего нож Винза. Тихо стрекотали невидимые сверчки. Где-то неподалеку негромко ухнул филин. Затянутое с вечера небо вновь прояснилось, и на непроницаемо черном небосводе загадочно подмигивали крохотные звездочки. Казалось бы, все отлично, все в порядке, мир снова был тих и светел… Но у меня в груди по-прежнему бешено колотилось сердце, а в горле пересохло от крика.

Пока я раздумывала, будет ли этичным попросить Винза проверить, как там эль Гарр, в двухместной палатке отдернулся полог, и на пороге показался встрепанный и сонный маг. Заметив меня, он озадаченно замер, а затем хриплым со сна голосом спросил:

– Леди Альена? Вам не спится?

Я, не придумав ничего лучше, кивнула, а затем, чтобы не быть голословной, направилась в ближайшие кусты, надеясь, что в темноте никто не заметит, как у меня подгибаются коленки.

Нет, я, конечно, видела много кошмаров, но настолько реалистичных мне ещё не попадалось. Там все казалось настоящим: и светлый город, и залитое кровью поле, и царапающие землю твари, и умирающие рыцари. Даже опускающийся на чужую шею меч, при воспоминании о котором меня снова пробила дрожь.

Отойдя от лагеря подальше, я в изнеможении схватилась за первый попавшийся ствол и прижалась лбом к мокрой коре.

Демон…

Хорошо, что это был всего лишь сон! И очень плохо, что после него у меня до сих пор все внутри переворачивалось. Этот проклятый кошмар выпил из меня все силы. Вернее, я сама их выплеснула в бесполезной попытке что-либо изменить. Но, если для меня это аукнулось лишь слабостью и временным истощением, то как это впоследствии отразится на эль Гарре, никто не скажет. Даже сноходец.

Постояв какое-то время под мокрыми листьями, я тяжело вздохнула и, чувствуя себя на редкость паршиво, поплелась обратно. Хорошо еще, в палатку к мужчинам не полезла, проверяя, жив ли там эль Гарр. Вот уж тогда точно позору было бы – не оберешься. В следующий раз попрошу мыша разбудить меня пораньше. И ни за что, никогда, ни за какие коврижки больше не полезу в голову этого ларанца. Вo второй раз подобное зрелище я, пожалуй, не перенесу. Да и ему не советую. Надо будет сказать, чтобы два глотка успокоительного завтра выпил. И самой принять, а то до утра буду дергаться.

Когда я вернулась к шатру, на поляне все уже стало как прежде. Эль Гарр исчез. Винз при виде меня лишь понимающе хмыкнул. когда я вопросительно на него посмотрела, молча показал два пальца. Понятно: еще два часа до рассвета. Можно лечь и спокойно досыпать.

Уснуть у меня, само собой, больше не получилось, хотя от проклятой слабости я избавилась довольно быстро. Этому немало поспособствовали прихваченные с собой зелья, о наличии которых даже эль Гарр пока не подозревал. Там были и сонные, и целебные составы, и даже яды, о существовании которых вообще мало кто знал. Но одинокой леди всегда следует быть готовой к неожиданностям на дороге, поэтому мой походный набор уже много лет оставался стандартным и время от времени лишь дополнялся новыми зельями.

Поутру

я выбралась на улицу первой и, пока сонный Венз подбрасывал ветки в костер, чтобы разогреть остатки вчерашней каши, я вынесла из шатра столик с уже готовой едой и поставила рядом.

– Время дорого, мастер… простите, не знаю вашего полного имени.

– Э-э-э… Винз эль Гасс.

– Так вот, мое время стоит дорого, мастер эль Гасс. Поэтому давайте будем его экономить.

Венз проводил меня удивленным взглядом, но ничего не сказал и даже не спросил, откуда я взяла запеченную на углях, источающую одуряющий аромат и ещё горячую куропатку, фаршированную кашей. Но когда через полчаса я снова вышла на улицу, на подносе остались лишь начисто обглоданные кости.

– Благодарю, миледи, это было кстати, – кивнул эль Гарр, на мгновение встретившись со мной взглядом. – Как и ваше зелье. Венз, убери грязь. Анна, приготовь лошадей к дороге.

Девица, одарив меня престранным взором, молча ушла выполнять приказ. Ее приятель так же молча сгреб сo столика кости, тщательно его вытер и даже был так любезен, что донес его до шатра. Затем они с командиром занялись сборкой палаток и увязывание тюков. я в это время вынесла на улицу свой саквояж, припрятала за пазухой сладко сопящего мыша, который уже не первый год выполнял роль соглядатая, будильника и шпиона одновременно. Коротко взмахнула рукой, с помощью заклятия отвязала удерживающие шатер в вертикальном положении веревки. Затем снова сложила его домиком и аккуратно направила в нужную ячейку саквояжа, при этом очень внимательно следя, чтобы уменьшающее заклинание подействовало вовремя и не запихнуло внутрь не до конца принявший нужные размеры шатер.

Когда я закончила и, защелкнув замочек, подняла саквояж с земли, на лицах эль Гарра и Винза появилось такое же странное выражение, как и у Анны недавно. Но они вновь ни о чем не спросили. И даже не удивились, что сегодня я накинула на себя плащ другого цвета, а под него не поленилась надеть невесть откуда взявшуюся меховую жилетку.

Утром, несмотря на выглянувшее из-за туч солнце, на улице похолодало еще больше, так что изо рта шел пар, а оседланные нной лошади аж приплясывали от нетерпения. Дорога за ночь слегка подсохла. Ехать стало гораздо веселее, но на разговоры никого из нас не тянуло. Меня – потому что я все утро напряженно анализировала чужой сон. Анна, судя по недовольному выражению, все еще за что-то дулась на командира. Винза, который снова ехал последним, я почти не видела. А эль арр… кто знает, что творилось у него на душе? Но я бы на его месте вряд ли смогла остаться невозмутимой, если бы во сне кто-то день за днем срубал мне голову, да еще так страшно, как это сделал екромант.

А маг выглядел спокойным и даже слегка задумчивым, словно для него это ничего не значило. Хотя, если он уже не раз видел этот сон, то… как бы это сказать… успел немного привыкнуть? Судя по тому, что кошмар обрывался в тот момент, когда меч касался шеи мага, в этот же самый миг сон заканчивался, и эль Гарр просыпался. Да, как я сегодня. Но тогда получается, что сон закольцованный? И маг обречен ночь за ночью видеть одно и то же сражение, в котором ему не дано победить?

Пока мы ехали, я всю голову себе сломала, пытаясь понять, что за заклинание использовал некромант, если оно реализовалось таким непонятным образом. То, что сон был связан с ним напрямую, не вызывало сомнений. Сны – это всегда отражение того, что с нами было или могло бы быть в реальной жизни. Наше прошлое, будущее, страхи, мечты и самые потаенные желания. Поэтому, если даже во сне эль Гарр уже третий месяц сражался за собственную душу, значит, и в реальности с ним творилось нечто подобное. Пусть и не так явно, как это происходило в кошмаре.