Зеленая собака, или Повесть о первоклассниках

Хмелик Наталья Александровна

— А ты, Валентин, что хихикаешь? Ну что смешного? Взрослый парень. Какой ещё Пахом?

— Он сказал «потом». Правда, Саша? Что бы вы без меня делали? Родного сына понять не можете.

Валентин быстро ныряет в ванную комнату и прячет за полочку зубную пасту. Чтобы было веселее, когда Сашка надумает чистить зубы.

Папа уходит на работу, и сыновья по-взрослому, за руку, прощаются с ним. Сашка к тому времени уже не в пижаме, он в красных шортах и синей майке с зайцем на пузе. Раньше эта майка и эти шорты принадлежали Валентину,

теперь Валентин вырос, и они Сашкины. И плюшевый медведь, и педальный трактор. И ещё много разных вещей.

Дверь за папой захлопнулась, тут же завыл пылесос. Мама не теряет времени зря, она хочет рисовать свои картинки, но любит работать в чистоте.

— Мама, я хочу яблоко! — кричит Валентин сквозь вой пылесоса.

— Возьми в кухне. Только вымой как следует, слышишь?

Когда в кухне никого нет, там скучновато. Кипит борщ на плите, бурчит голубь на подоконнике с той стороны. Валентин обводит взглядом стол, открывает и закрывает шкафчик — яблок не видно.

— Мама, я не нашёл!

— Искатель. — Мама убирает прядку со лба и продолжает чистить книги в шкафу. А потом — ковёр.

Выполз из-под стола Сашка.

— Пошли, покажу, где яблоки.

Мама смеётся и тут же напускает на себя строгость:

— Саша! Опять?

— Нет, там ещё осталось, — с достоинством отзывается Сашка.

В кухне он лезет на табуретку, на столе лежит пакет с яблоками. Валентин почему-то не заметил его, хотя пакет лежит на самом видном месте. Рассеянный он, что ли? Сашка умеет всё находить, особенно — вкусное.

Валентин моет яблоки тёплой водой — одно себе, другое Сашке, третье — маме. Сашка вытирает своё о майку и весело отгрызает чуть не половину. Он глубоко зарылся в яблоко, перемазал щёки.

— Умылся бы, Сашка, — сказал Валентин.

— После каждого яблока не наумываешься.

Тоже правда.

За окном в это время закричали истошным голосом:

— Антон! Кусакин! Выходи гулять!

— Иду! Иду! — заорал откуда-то Кусакин. — Без меня не начинайте.

В футбол будут играть, наверное. Валентин укоризненно глядел на маму, она теперь молча моет посуду. Он длинно, протяжно вздохнул — это не помогло нисколько. Да, честно говоря, Валентин знал, что зря старается, — мама не отпустит его во двор. Тем более что двора-то у них никакого нет.

Однажды Валентин вышел в кухню и сказал:

— Мама и папа! Мне надо с вами серьёзно поговорить.

— Давай, — папа отодвинул чашку с чаем. Мама перестала перемешивать винегрет или салат. — Мы тебя внимательно слушаем.

— Мне скоро шесть лет, я большой парень. Хочу гулять во дворе один, без мамы.

Папа вопросительно смотрел на маму. Она сказала:

— Нет. Во дворе стройка, ездят машины. А ты, Валентин, невнимательный.

— Я буду внимательным, — быстро пообещал он.

— Вот когда будешь — тогда и гуляй, — сказал папа.

— А так нечестно, — завёл волынку Валентин, но знал, что напрасно.

Это же всегда видно — когда можно добиться чего-то, а когда нельзя. — Нечестно. Если не тренироваться, то и не научишься.

Тут явился Сашка и в поддержку брату завыл:

— Нечестно! Все гуляют! Всем можно!

Папа продолжал пить чай. Мама продолжала большой ложкой размешивать салат или винегрет.

Они тоже умеют не отвечать, эти родители.

Мама наконец сняла передник. Теперь они, наверное, пойдут гулять. И может быть, Валентина тоже примут в футбол.

— Валентин, протри, пожалуйста, пол в детской. Саша тебе поможет.

Спорить бесполезно, и они стали мыть пол. Паркет покрыт лаком, и мыть его совсем нетрудно. Но ведь толку нет в этом мытье — всё равно опять запачкается и замусорится пол. Но спорить Валентин не будет — мамина любовь к чистоте не знает границ.

Валентин возит тряпкой по полу, рядом пыхтит Сашка. Он, конечно, норовит толкнуть брата. И Валентин, разумеется, немного отпихивает Сашку. Руки у них заняты, и они толкаются боками. Круглые щёки Сашки блестят, ямочки на щеках перемазаны яблоками и вареньем, которое Сашка успел разыскать. Опять пихнул.

— Ах, ты так! — Валентин сильно боднул брата. А Сашка — его. Тут они нечаянно налетели на ведро, вода полилась на чистый пол, ведро загремело. В детскую заглянула мама, ничего не сказала, сделала вид, что ничего особенного. Всё-таки мама — замечательный человек.

Когда Валентин с Сашкой вытерли лужу, пол сверкал лучше, чем новый.

— Одеваться и гулять, — сказала мама, застёгивая сапог.

Валентин быстро обул ботинки, надел куртку. Рядом пыхтел, распутывая колготки, Сашка.

— Давай, Сашка, я тебе помогу, — предложил Валентин.

Сашка сказал:

— Помоги.

А мама ничего не сказала, хотя Валентин ждал, что она его похвалит.

Валентин очень любит, чтобы его хвалили. Может быть, это его недостаток? Но ведь все люди, кажется, любят, когда их хвалят. Или не все?

Первое упоминание о зелёной собаке

Во дворе было мало детей — только совсем крошечные копались в песочнице. Остальные — в детском саду.

Валентин и Сашка не ходят в детский сад, потому что их мама работает дома.

На деревьях сидели вороны, и Валентин немного полюбовался этими большими сильными птицами. У каждой крепкий клюв и серая шаль накинута на спину. Вот ворона приметила на земле что-то для себя подходящее, слетела с тополя и схватила корку или селёдочный хвост. Утащила в сторонку и клюёт. Почему именно ей досталась эта еда? Вон их сколько на дереве, точно таких же. Значит, эта лучше смотрела? Или она быстрее соображает? Или ещё почему-нибудь?