Зеленая трава Дзен. Одинокая кукушка
Шрифт:
Когда я выхожу, я не прохожу через дверь.
Само это тело -
Это земля спокойного света.
Когда вы выходите, выходит только тело. Ваш внутренний свет остается в том же самом месте внутри вас. не важно, входите вы или выходите, бежите вы или сидите. Ваше внутреннее существо остается в прежнем положении.
Еще один поэт написал так:
В высшем безмолвии
Лишь только голос кукушки
Пролетает сквозь камни.
Это великие выражения. Почувствуйте на минуту... ведь эти стихи написаны не для того, чтобы их понял ум, а чтобы их почувствовало сердце, как прохладный ветерок.
В высшем безмолвии (а это безмолвие здесь) храма лишь только голос кукушки пролетает сквозь камни. В этом безмолвии вы открываете свою истину, свою красоту. Кроме этого все, о чем толкуют теологи и религиозные люди, - это полный вздор... мы займемся вздором до медитации, это очень религиозное, священное явление.
Маниша задала такой вопрос:
Милый Ошо>
У меня такое впечатление, что нет ничего более нездорового, чем так называемый здравый смысл.
Неужели обыкновенные люди всегда будут редки?
Верно, Маниша, здравый смысл очень редко встречается, потому что эго мешает вам быть обыкновенными. Он хочет, чтобы вы были необыкновенными, особенными, V.I.P. (очень важными персонами). Оно не позволяет вам быть обыкновенными, простыми, никем и ничем, а ведь это и есть ваша настоящая природа. В этой обычности, в этом никто находится ваш настоящий дом. Вне его есть лишь страдания, несчастья, смерть, сомнения, страх. Когда вы укоренены в своей простой невинности, когда вы ничего не знаете, а просто есть, вы становитесь императором без империи. Вы вообще не беспокоитесь за империю, вы просто император в чистом виде.
Эта чистая суть вашего естества называется буддой, пробужденным, просветленным. Нет другого танца и другой радости. Нет другой поэзии, нет другой музыки, которая может взмывать выше, глубже, у которой может не быть ограничений, есть лишь радость пробужденного существа. Это ваше право по рождению.
Прежде чем мы станем выполнять нашу ежедневную медитацию, просто очистите храм... Мы чистим храм смехом, а не щетками.
Юная симпатяжка Хоней ехала в поезде по Техасу. К ней подошел щеголеватый господин и что-то шепнул ей на ухо. Хоней в ответ влепила ему пощечину.
В соседнем ряду с места поднялся высоченный техасец и спросил ее:
– Мэм, это господин пристает к вам?
– Конечно, пристает, - ответила Хоней.
– Он предложил мне десять долларов за то, чтобы я пошла с ним в спальное купе.
Техасец тотчас же выхватил пистолет и наставил его на щеголя.
– Господи Иисусе!
– закричала Хоней.
– Это же не причина убивать его!
– Мисс, - ответил техасец, - я застрелю любого, кто вздумает поднимать в Техасе цены!
Ковальский начинает лысеть и хочет сделать что угодно, чтобы вылечиться от этой напасти.
После долгого и трудного путешествия сквозь джунгли Ковальский натыкается на племя волосатых дикарей и сразу же идет на прием к колдуну по поводу своего облысения.
– Ерунда, - говорит дикарь.
– Тебе надо пойти к Самбе Вамбе, самой крупной женщине племени. Тебе надо только провести ночь, уткнувшись головой между его ног, и тогда твоя трудность разрешится.
И правда, Ковальский возвращается домой с головой, полной черных волнистых волос. Несколько дней спустя Ковальский едет в автобусе, на переднем от него сиденье едет абсолютно лысый пассажир. Ковальский решил поделиться с товарищем по несчастью своей удачей и трясет того за плечо. Пассажир оборачивается, и Ковальский видит, что у него окладистая черная борода и усы.
– Ого!
– восклицает Ковальский.
– Видно, ты дружок Самбы Вамбы!
Ма Папайя жалуется Ма Манго:
– У меня сильно болит голова!
– Знаешь, - говорит Ма Манго, - когда у меня болит голова, мой парень снимает с меня всю боль. Сначала он трет мне затылок, потом он осторожно трет мне лоб. Затем он целует меня здесь и там. Потом он гладит меня здесь и там, а потом пощипывает там и тут - и боли как не бывало! Почему бы тебе не испытать этот способ?
– Гм, - улыбается Ма Папайя.
– Думаю, мне стоит попробовать. А когда твой парень приходит домой?
Однажды в Голландии в больницу привозят вдрызг пьяного датского моряка. Он без сознания. Медсестре Холиноуз поручили заботиться о нем до тех пор, пока он не оправится от драки.
Она начинает смывать кровь с его лица и замечает, что он весь покрыт татуировками под рубашкой. Ее разбирает любопытство, и она, не удержавшись, растегивает ему рубашку пониже. Всю грудь моряка осыпают голые танцующие красотки.
Медсестру Холиноуз еще сильнее разбирает любопытство. Она оглядывается вокруг, чтобы убедиться, что она одна, а потом стягивает моряку брюки. Она поражена, ведь моряк полностью покрыт татуировками.
И вдруг в палату входит медсестра Кримлипс. Холиноуз смущена, она говорит:
– Я мыла этого отвратительного человека. Но эти татуировки невыносимы. Не могла бы ты сделать эту работу вместо меня? Будь осторожна. У этого грязного извращенца даже на члене есть надпись «Адам»!
И медсестра Холиноуз покидает палату.
Кримлипс с энтузиазмом принимается за работу. Через какое-то время девушки встречаются в коридоре.
– Ну как, получилось у тебя с этим ужасным моряком?
– спрашивает Холиноуз.
– На пятерку, - отвечает Кримлипс.
– Кстати (она усмехается), на члене у него написано не «Адам», а «Все девушки любят меня в Амстердаме!»
Ниведано, бей в барабан.
Все становятся религиозными...
gibberish
Храните молчание, закройте глаза.
Не двигайтесь. Просто будьте в себе.
Летите в себя все глубже, как стрела,
чтобы отыскать свой центр, из которого возникает жизнь.