Зелёное пальто
Шрифт:
Худой и злой на советскую власть из-за своей кудрявости, он постоянно организовывал несанкционированные митинги, палаточные городки и пикеты на центральной площади, перед Кремлем.
И требовал, чтобы у нас в России все было как в Америке.
Его за это задерживали.
Ко мне на рынок, где я работал директором, приходили его друзья, то же химики, и просили спасти своего лидера от пятнадцати суток за хулиганство.
Я звонил своему знакомому судье и просил не сажать парня в желтых джинсах,
Да и штраф-то этот платил я. Денег у будущего губернатора тогда совсем не было.
В благодарность за это его друзья-химики и он сам помогали наладить в подвалах моего рынка производство великолепного «Кинзмараули» [16] из гнилого винограда.
В этом-то они разбирались очень хорошо.
И не стать бы нашему химику никогда губернатором Нежнеокска, если бы не Его Величество случай.
Через год после путча [17] первому Президенту России во время посещения воинской части срочно надо было подписать государственные бумаги. Среди этих бумаг был и бланковый указ о назначении губернатора в нашу Нижнеокскую область, но без фамилии.
Все было на ходу.
Ни стола, ни стула.
Президент покрутил головой туда сюда и подозвал проходившего мимо «партизана» [18] , чтобы использовать его спину как стол.
Этим «партизаном» и был наш химик, находившийся в этой воинской части на краткосрочных офицерских сборах.
Он не посмел отказать Президенту. И полусогнувшись, подставил свою спину.
Президент стал подписывать бумаги. Когда дело дошло до Указа о назначении губернатора в Нижнеокскую губернию, Президент увидел, что вместо фамилии опять пробел.
Уже год область была без главы, никто в Нижнеокск ехать не хотел: не было там ни нефти, ни золота, ни газа.
Наш первый Президент был человеком неординарным и скорым на решения.
Он покрутил головой туда-сюда и вдруг спросил свой «временный стол»:
– Как твоя фамилия?
Стол ответил.
Президент взял да и вписал в бланк своего Указа фамилию этого «временного стола». Да еще так ткнул ручкой, что новоявленный губернатор подскочил от боли.
Сунув Указ «партизану» в руки, Президент сказал:
– Властвуй!
А когда тот взял драгоценный листок, добавил:
– Но помни, что я не только авторучкой ткнуть могу! – и, погрозив ему пальцем, ушел со своей свитой по своим президентским делам.
Новоиспеченный губернатор не растерялся, не смутился. Он тут же стащил с себя офицерскую форму и рванул к себе на родину, в Нижнеокск.
Приехал и давай показывать свою драгоценную бумагу своим друзьям, предлагая им идти и брать власть в свои руки. Друзья читали, но мало кто верил, что эта «бумага» настоящая. Было непонятно, с какой это радости Президент поставит хулигана в джинсах во главе целой области.
Все
И поэтому идти с ним в Кремль никто не соглашался.
Одно дело кричать на митингах, а другое дело – отвечать за судьбу многомиллионной области.
Химик помыкался, помыкался и, поняв, что союзников в этом скользком деле не найдет, решил вербануть меня.
Во-первых, я в это время уже владел Кремлевской Башней – самым близким объектом к власти.
Во-вторых, я и раньше его выручал.
А в-третьих, мой бизнес несет убытки. Кончались деньги.
С рынка я уволился. Коммунисты из Кремля разбежались. Новой власти не было, и поэтому в Кремль за разрешениями, постановлениями и подписями граждане не шли. Соответственно деньги за проход через мою Башню не платили.
Я сидел тогда и чесал репу [19] , думал: «Что делать?»
И вот ко мне в Башню заходит бывший химик и спрашивает:
– Как ты относишься к нашему Президенту?
Я уже слышал про его мытарства, но от греха подальше решил прикинуться дураком:
– К какому Президенту? – а сам к двери.
Он блокирует своим тощим и нервным телом дверь и сует мне в лицо Указ.
– К нашему Президенту. Нашей новой России. Признаешь ли ты его?
Тут на меня повеяло генетической памятью репрессированного народа.
Моего деда-активиста расстреляли как врага народа лишь за то, что он при посещении музея Ленина [20] , сидя в общественной уборной пофилософствовал с соседом по толчку [21] о том, что дрисня у всех одинаковая: что у вождя, что у рабочего, что у буржуя.
Вспомнив это, я прижал уши и ответил:
– Признаю.
Химик обрадовался. Наконец он услышал первый положительный ответ на этот вопрос.
– А раз так, читай! – и сунул мне под нос Указ.
Указ был коротким, что такой-то и такой-то, то есть наш химик, назначается губернатором Нижнеокской области со всеми вытекающими полномочиями.
– Понял? – спросил он.
– Понял, – ответил я ему.
– А раз понял, пойдем со мной. Поможешь мне власть захватить.
Я согласился.
Решил так: раз будет власть, значит, будут и просители.
А раз будут просители, Кремль опять оживет и бизнес мой наладится.
Тем более в здании бывшего обкома партии никого не было, кроме милиционера, старшины из отдела кремлевской охраны. Тот, пользуясь ситуацией, за отдельную плату проводил в пустом здании экскурсии и потихоньку распродавал мебель.
Правда, мебель была не ахти какая, сделанная в колониях заключенными. Но я купил у него одно кресло.
Кресло бывшего первого секретаря обкома. С виду простое и легкое, оно оказалось таким тяжелым, что я его еле донес к себе в Башню.