Зеленый фронт
Шрифт:
Комната, которую им выделили, была довольно просторной и уютной. В ее центре стоял огромный лакированный стол из настоящего дуба иссиня черного цвета с фигурными ножками. У дальней стены массивной глыбой застыла печка, от которой волнами распространялось желанное тепло.
– Что вы молчите, Марк? В такое холодное время нужно хорошо питаться и кушать очень калорийную пищу, - Грайте встал со стула и подошел к окну.
– Оставьте вы эти бумаги! Я все-таки распоряжусь насчет обеда, - сняв трубку телефонного аппарата, он требовательно произнес.
– Обед готов? Хорошо! Давно пора. Несите...
Едва трубка легла на место, как дверь распахнулась и в комнату вошла крупная женщина в платке,
– Wot, posnedajte, hem Bog poslal!
– красные с отшелушившейся кожей руки начали быстро выкладывать на стол многочисленные тарелки со снедью, от которых немедленно стал распространятся чудесный аромат.
Корпевший все это время за столом Марк вздрогнул и потянул носом.
– Вы правы профессор, хватит работать. Как там говорят в России — rabota ne wolk, w les ne ubeghit!
– здоровяк сразу же рассмеялся, увидев, как у женщины вытянулось лицо.
– Посмотрим, правы ли вы были, когда так нахваливали местную кухню.
– Браво, мой мальчик, - присаживаясь к столу, картинно захлопал Грайте.
– У вас, по всей видимости, склонность к языкам. Если меня не подводит слух, то у вас довольно хорошее произношение... И поверьте мне, очень сложно добиться такого выговора в этом варварском языке.
Тот не подал вид, но чувствовалось, что лесть, даже поданная под таким соусом, ему пришлась по душе.
Некоторое время они молчали, отдавая должное приготовленной пище.
– Действительно, очень нежное мясо, - наконец, оторвался от стола Марк.
– Чем-то мне даже напоминает индейку. Точно также тает на языке... Признаюсь, не ожидал такого.
Профессор самодовольно рассмеялся.
– И заметьте, все из абсолютно свежих продуктов, - он обвел рукой остатки приготовленного на столе.
– Все это, без всякого преувеличения, еще недавно, бегало, мычало и кукарекало..., - теперь уже над этой незамысловатой шуткой рассмеялся Марк, которого сытная еда, жаркая температура настроили на чрезвычайно благодушный лад.
– Профессор, мне тут вдруг пришла очень странная мысль по поводу нашей проблемы, - еще секунду назад сидевший в совершенно расслабленном состоянии молодой Крупп встрепенулся.
– Вон тот последний документ, который я читал именно сейчас предстал в совершенно ином свете. Давайте лучше я вам зачитаю один отрывок из него и вы сами все поймете.
У его соседа, тоже обмякшего от плотной пищи, загорелись глаза.
– Так..., - бормотал Марк, перелистывая одну страницу за другой, подыскивая что-то особенное.
– Кажется вот... Количество задержанных... за август, сентябрь, октябрь. Вот! Число задержанных силами полиции бандитов, которые в той или иной степени участвовали в подрывной деятельности против немецких войск и оккупационной власти, с июля по сентябрь активно росло, достигнув максимального пика в конце августа. Смотрите, на 27 августа 1941 г. только в окрестностях города было задержано 316 человек, из которых более половины имели оружие и боеприпасы, а примерно треть пропагандистские листовки.
Внимательно слушавший первые несколько секунд Грайте еле уловимо скривил лицо. Из услышанного он не узнал для себя ничего нового. «Черт, - подумал он, - придется делать вид, что этот мальчишка открыл что-то важное». Его лицо в это момент излучало искреннюю заинтересованность и готовность вникнуть во все, о чем ему расскажут.
– И вот теперь другое..., - Марк перевернул следующий лист.
– За следующие пару месяцев поток задержанных резко спал. С октября по декабрь уже говориться лишь о 26.
– Это все совершенно естественно, - профессор, с трудом подавил в себе желание рассмеяться ему прямо в лицо.
– Падение вызвано целым рядом
Краска бросилась Марку в глаза. Ни тон, ни тщательно подобранные выражения, его не ввели в заблуждение. Над ним посмеялись, как над обыкновенным мальчишкой, который посмел выразить свое мнение при взрослых.
– Я все это прекрасно понимаю, господин Грайте, - ледяным тоном заявил он, отчего профессор тяжело вздохнул, осознавая свою оплошность.
– Вы не дослушали то, что я собирался вам рассказать... Вот другой документ. Пришел из другой службы. Здесь говориться, что такие же закономерности прослеживаются и в вопросе с подрывной деятельностью. С началом холодов резко снизилось количество диверсий на жизненно важных объектах города и крупных населенных пунктов, практически прекратились нападения на наши гарнизоны. И дальше... Именно в конце ноября вновь вырос поток добровольцев во вспомогательных полицейских частях.
– Марк, мой мальчик, я не хотел тебя обидеть, - попытался слово профессор, прекрасно осознававший чем ему лично и его проекту чревата ссора с представителем семейства Круппов.
– Просто, мне все эти цифры не показались...
– Подождите, не перебивайте меня!
– вспыхнул тот, неожиданно повысив голос.
– Все это, вышесказанное мной, теперь, дорогой господин Грайте экстраполируйте на нашу ситуацию, - и не думая скрывать свое удовлетворение, Марк рассмеялся.
– Ха-ха-ха! Вы вновь ничего не поняли? А по моему все более чем очевидно! Перелопатив ворох этой макулатуры, из которой ваши аналитики ничего толкового извлечь так и не смогли, я понял одно — практически вся неподконтрольная нам активность в этом районе, особенно выраженная в открытом противостоянии, в той или иной степени связана с одним конкретным территориальным квадратом и конкретными либо людьми либо событиями. Если наше предположение верно, то источник почти всех бед в этой части области этот самый русский диверсионный отряд, который либо уже испытывает либо еще только собирается испытывать что-то совершенно новое... Сейчас совершенно не важно, что это такое! Сверхсолдаты это, какие-то яды или газы, или что-то еще... главное они здесь! И наконец, последнее, с наступлением холодов они существенно снизили свою активность! Вы поняли, профессор, им не по нраву холод. Конечно, это достаточно вольное предположение, но все же...
Грайте вскочил. «Вот мальчишка! Смотри..., - в его голове бушевал вулкан мыслей.
– Надо же! Углядел!». Не смотря на все свое внутреннее презрение ко всей этой семейке бывших торгашей, который выбились в крупные промышленники и сейчас строили из себя настоящую элиту, он не мог не признать, что в теории Марка было очень весомое здравое зерно.
– Мне докладывали, что за последние две недели ни одна их ягд-команд не обнаружила ни каких следов этих бандитов возле их старого лагеря, - заговорил Грайте после некоторого молчания.
– … Прекратились взрывы, нападения, диверсии, почти иссяк поток задержанных, да еще эти проклятые язычники куда-то пропали... Очень похоже, очень похоже, - профессор, вдруг, резко остановился словно уткнулся лбом в стоявшую перед ним стену.
– Стоп! Получается именно сейчас самое идеальное время, чтобы сделать первый шаг. Нужно собрать все силы в кулак и, наконец, поставить точку в этой затянувшейся игре.