Зелёный шум

Мусатов Алексей Иванович

— А почему у других не смыло? — возразила Александра. — Нет, тут что-то не то. — И она покосилась на сторожа. — Ты, Афанасий, ночью ненароком не заснул? Может, кто и поживился нашим добром-то?

— Разве я не сознаю, на какой пост поставлен? — обиделся сторож. — Вахту несу, как положено. И вдоль изгороди хожу, и голос подаю, и колотушкой стучу, аж руку отмотал.

— Стучишь исправно, из деревни слышно, — вздохнув, согласилась Александра. — А вот «десятка» как сквозь землю провалилась.

Придётся, видно, пересчитать стадо-то.

Стадо пересчитали, и оказалось, что не хватает не одного, а двух поросят. Сообщили об этом Николаю Ивановичу. Он пришёл в лагерь, долго беседовал со сторожем и Гошкиной матерью, вместе с ними проверил прочность изгороди, но никаких подозрительных следов не обнаружил.

— Да, скверное дело, — озабоченно заговорил он. — Поросят много, проезжая дорога от лагеря близко — вот, наверное, охотники до чужого добра и соблазняются.

— Что ж делать-то, Николай Иваныч? — спросила Александра.

— Придётся, видно, охрану усилить. Пока с поличным какого-нибудь хапугу не захватим да не обесславим его на весь район, трудно нам будет.

В этот же день после работы дядя Вася решил сходить с Никиткой и Гошкой на рыбалку.

— На озеро махнём, за карасями. Они на закате здорово клюют.

Ребята обрадовались — давненько они не ходили на вечернюю зорю! Это, наверное, будет очень здорово — они наловят по полной кошёлке карасей, потом разведут костёр, сварят уху и Никиткин отец расскажет им что-нибудь интересное про войну.

— Вы и Ельку с Таней позовите, — посоветовал дядя Вася. — Судя по фамилии, Елька тоже завзятая рыбачка.

— Ага, позовём, — согласился Гошка и побежал за девчонками.

Тани дома не оказалось. Гошка с Елькой приготовили удочки, накопали червяков и отправились к Краюхиным.

Вошли в сени и остановились. Со двора доносились возбуждённые голоса. Около хлевушка стояли Никитка, дядя Вася и заплаканная тётка Ульяна.

— Никуда не пойду! Ни в чём я не виновата, — всхлипывая, говорила мать Никитки.

— Совесть надо иметь, — настаивал дядя Вася. — И так через тебя нам с Никиткой проходу не стало.

Никитка умоляюще потянул мать за рукав:

— Ну сходи же, мамка, сходи!

— Да что вы мной понукаете! — рассердилась Ульяна. — Хозяйка я в доме или пустое место? Как вот порешу — так и будет.

— А я говорю — пойдёшь! — Покраснев, дядя Вася нехорошо выругался. Потом, заметив Гошку с Елькой, нахмурился и сказал, что на рыбалку он сегодня не пойдёт.

— А Никитка? — Гошка вопросительно посмотрел на приятеля.

Тот отвёл глаза в сторону.

— Шагайте-ка вы вдвоём, — махнул рукой дядя Вася. — Нам тут не до карасей пока.

Гошка с Елькой поспешили

уйти. Видимо, у Краюхиных началась очередная перепалка.

Они постояли минут десять около двора Краюхиных, надеясь, что Никитка вот-вот выбежит на улицу и расскажет, что же у них произошло.

Но он так и не показался.

Гошка с Елькой отправились рыбачить вдвоём. Сели на плот, выплыли на середину озера и закинули удочки.

Но караси на этот раз клевали плохо. То ли потому, что поднялся ветер и по озеру пошла рябь, то ли потому, что рыболовы взяли не ту наживку.

«Какой-то нынче день невезучий, — с досадой подумал Гошка. — И поросёнок пропал, и компания не собралась, и рыба не ловится». А он-то хвалился Ельке, что озеро у них кишмя кишит карасями и что они шутя наловят по полной кошёлке рыбы.

Гошка начал злиться. И когда наконец поплавок дёрнулся, он с такой силой подсёк клюнувшего карася и вытащил из воды леску, что тот сорвался с крючка и шлёпнулся обратно в воду. Следующий карась уже не сорвался, но он был маленьким и неприглядным, и Гошка сам бросил его в озеро.

— Ладно, Гоша, поехали к дому, — примирительно предложила Елька. — В другой раз порыбачим.

— Ты думаешь, в озере карасей мало? — захорохорился Гошка. — Да мы с Никиткой, бывало… Только успевай таскать.

— Да нет, озеро что надо. Только сегодня ветер мешает.

— Ага, ветер, — охотно подтвердил Гошка. — И наживку мы не ту взяли.

Они вернулись к берегу, сошли с плота и перелеском, вдоль изгороди, направились к деревне.

Овсяная каша

Огромное оранжевое солнце снижалось к горизонту. В воздухе посвежело. Из лагеря доносилось ленивое похрюкивание поросят.

Гошка с Елькой заговорили о пропаже из лагеря.

— Вот если бы дедушке Афанасию ружьё с зарядом, — вслух подумал Гошка. — Как бы бабахнул, никто бы к поросятам не подступился. Его же колотушки всё равно никто не боится.

— А вот папа рассказывал, — заметила Елька, — в одном колхозе всех сторожей уволили. И замки на амбары не вешают.

— У нас это ещё не скоро будет.

Неожиданно Елька остановилась и схватила Гошку за руку.

— Слышишь?

Они затаили дыхание. Откуда-то справа доносился негромкий, но отчётливый звук. Звук был странный, ни на что не похожий: ни на скрип дерева, ни на крик птицы, ни на стук колеса. Казалось, что кто-то стучал ложкой об алюминиевую миску. Звук то замирал, то возникал вновь.

— А знаешь, где стучат? — шепнула Елька. — Около изгороди.

— Подожди меня здесь, а я поближе подползу, — сказал Гошка.

— Нет, давай вместе.