Земля, до востребования Том 1
Шрифт:
— Бывает, что невинная сионьорина, — сказал Тоскано, разгоряченный вином, — обманывает, как продажная девка…
Джаннина порывисто встала с плетеного стула, пошарила дрожащими руками у себя в сумочке, ничего не нашла, закрыла сумочку и сказала, отчеканивая каждое слово:
— Жаль, кончились духи, которые ты подарил. А то выплеснула бы тебе в физиономию весь флакон. А ведь такие дорогие духи — «Вечер, когда я танцевала с принцем»…
Джаннина в одиночку продиралась сквозь шумную, веселящуюся толпу. Она шла в гору и против движения, но совсем не чувствовала, как ее толкают,
74
Только вчера Этьен узнал, в каком бедственном финансовом положении он находится. Хоть объявляй в Миланской торговой палате о своем полном банкротстве! Хоть сообщай о своем финансовом крахе в «Банко ди Рома»! Сколько пересудов было бы на бирже! А как удивились бы немецкие банкиры в солидном респектабельном «Дейче банк!» Какой переполох поднялся бы в «Банко Санто Спирито»!.. Да, святым духом сыт не будешь. Истрачена последняя лира, куплена последняя бутылочка молока.
Джаннина ничем не может пополнить счет 2722 в тюремной лавке, и ей нужно срочно что–то предпринять. После консультации с Тамарой она продала костюм Кертнера через комиссионный магазин; на случай полицейской проверки можно взять выписку из приходо–расходной книги.
Теперь, когда Джаннина разбогатела, появилась возможность отправить посылку.
Как бы добиться разрешения увеличить вес рождественской посылки? Джаннина помнила: до самой пасхи ничего переслать в тюрьму не удастся, и пошла на риск. Она сознательно отправила посылку полегче — четыре килограмма вместо разрешенных пяти.
Когда Джаннина в тюремной канцелярии сдавала эту посылку, она изобразила страшное огорчение по поводу того, что «ошиблась» весом.
— Я молюсь каждый день, но все–таки долго не замолю такого греха перед больным узником!
Капо гвардия разжалобился и разрешил синьорине передать номеру 2722 дополнительно маленькую посылку.
— А какой вес? — Джаннина даже затаила дыхание.
— Не больше трех килограммов!
Так удалось выиграть дополнительно два килограмма.
Джаннина вернулась в Милан в отличном расположении духа.
На этот раз Джаннина превзошла себя. Посылка была ценная, питательная. Этьен лишь удивился, что ему прислали зубной порошок, да еще в двух металлических коробках.
Никогда прежде зубного порошка ему не посылали, можно за гроши купить его в тюремной лавке. Когда каждый грамм на счету — обидно использовать вес посылки так нерационально…
Этьен и не подозревал, что во всех хлопотах с последней посылкой Джаннине помогала невеста Ренато, надежная его связная.
Для Скарбеков и Тамары знакомство девушек оказалось неожиданностью, а познакомились они в тюремной канцелярии, когда сдавали пасхальные посылки. Ну разве не удивительно, как женщины, при взаимной симпатии, быстро рассказывают о себе все–все?
Орнелла сказала тогда новой приятельнице:
— Завидую тебе, Джаннина. Жених твой цел и невредим, скучает по тебе в Испании. Можешь хоть осенью отправляться под венец! А я должна страдать без Ренато и стареть в одиночку еще два длинных года!..
— А я тебе завидую…
— Чему?!
Джаннина не ответила.
Обе были заядлыми посетительницами кинотеатров,
Орнелла больше интересовалась модами, дольше торчала у витрин Дома моделей, бегала на конкурс дамских парикмахеров и много времени отдавала спорту; она была пылкой болельщицей, из тех, кого в Италии называют «тиффози».
А Джаннина регулярно ходила в церковь, ежедневно молилась и ежедневно держала в руках газету, интересовалась политикой, слушала радионовости.
В чем–то синьоры схожи, но в то же время они совсем разные.
Джаннина вспыльчива, но при горячности на словах уравновешенна в чувствах. Она не чурается ругани и тем самым дает выход своему раздражению, возмущению, гневу. Может, именно кипятные слова и помогают ей избегать опрометчивых поступков?
Орнелла более непосредственна в выражении своих чувств, более откровенна, лучше помнит, что хороша собой, не стесняется заинтересованных или восхищенных взглядов мужчин, принимая их как должное. А Джаннина застенчива, смущается, когда замечает, что на нее обращают внимание, матовые щеки ее заливает румянец.
Джаннина ругается, даже сквернословит, прося при этом прощения у матери божьей, но делает это в порядке самообороны, защищаясь от несправедливости, обиды, а Орнелла делает это подчас с азартом, с удовольствием, которого не хочет скрывать. Или это разрядка после восьмичасовой чопорной вежливости, после утомительно–изысканных манер, к которым приучают продавщицу в перворазрядном мануфактурном магазине? Орнелла неуравновешенна не только на словах, но и в жестах, они могут быть и вульгарными. И походка ее чуть развязнее, она смелее покачивает бедрами, хотя можно взять в свидетели всех двенадцать апостолов — фигура у Джаннины ничуть не хуже.
Обе долго ходили в невестах, но одна принуждена к этому тюремной стеной, а другая сама обрекла себя на терпеливое ожидание. Джаннине казалось: будь Орнелла на ее месте, она давно бы выскочила замуж за Тоскано…
По–видимому, знакомство девушек упрочилось, потому что рождественские посылки они отвозили вместе. Встретились в Милане, где у Орнеллы была пересадка.
Джаннина артистически провела операцию, позволившую дополнительно выиграть два питательных килограмма, и уехала, а Орнелла осталась: она получила разрешение на свидание с женихом, последнее в этом году.
И вдруг выяснилось — свидание отменяется. Как же так? С трудом выкроила на билет туда и обратно! С трудом отпросилась у старшего приказчика магазина!
Тюремщики нервничали, грубили, придирались ко всему на свете. Накануне пытался убежать уголовник, в тюрьме переполох, искали пилу, которой он перепилил решетку. Одновременно случилось чрезвычайное происшествие у политических: они до полусмерти избили подсаженного к ним провокатора. Вот откуда строгости и запреты!
Орнелла из приемной для посетителей не ушла — будет сидеть, пока ей не разрешат свидания. К концу дня ей, наконец, сообщили, что свидание разрешено. Но, увы, на этот раз свидание состоится через две решетки. Недоставало еще, чтобы между нею и Ренато торчали ржавые прутья!