Земля и Небо (Часть 1)
Шрифт:
– - Злости поменьше -- вот чего!
– - крикнул, поднимаясь над ним, Медведев.
– - Смотри-ка, непонятый... незаслуженно посаженный, куда там... Сколько сидишь, а все не поумнеешь... Вторым Кукушкой решил стать?! Чтобы за тобой до смерти государство казенные намудники стирало? Вот для мужчины самый подходящий финал! Других поучаешь, чтобы не нарушали, а сам в пекло лезешь! Прищеми хвост... Учит тебя жизнь, а без толку!
– - Это кого же... поучаю?
– - зло удивился Воронцов осведомленности майора.
– - Лебедушкина...
– - майор вдруг
– - а о себе что не подумаешь?
– - спросил после приступа одышки.
– - Тоже еле живой, а туда же, учит жить, -- мрачно подколол зэк.
– Поздно думать...
Медведев глянул на него -- Квазимода вскаменел гранитным валуном, огромный шрам побагровел, глаз под ним сощурился и исчез. Перед ним сидел здоровенный согбенный старик.
Майору вдруг стало жалко этого могучего человека, не осознающего свою дурацкую жизнь, не знающего, куда направить силу, кому отдать ее на радость и пользу. Может, и не виноват он в этом?
– - Птицу давно приручил?
– - тихо спросил после паузы.
Иван равнодушно пожал плечами.
– - В прошлом году, подранком подобрал. Сама не улетает.
Медведев кивнул.
– - Ну ты же понимаешь... нельзя ее здесь держать, не положено.
Окаменелый Воронцов будто не слышал его.
– - А что она в лапах все тащит? Сегодня видел... Чай, наверное?
– осторожно спросил Медведев.
– - Хрен, -- без интонации бросил Воронцов.
– - Сделай что-нибудь, чтобы она улетела...
– - не замечая подколки, мягко сказал Медведев.
– - Конвой увидит -- пристрелит...
Воронцов чуть расслабился. Пожал плечами.
– - Ну, чего молчишь?
– - Чего?
– - разлепил губы Квазимода.
– - Ворон не перелетная птица, пробовал я его прогнать. Остался.
– - И что делать?
– - Не знаю. Может, сами отвезете его куда-нибудь подальше... И он не вернется...
Медведев кивнул.
– - Хорошо. А с нарушениями как?
– - Нарушения... постараюсь, больше не буду...
– - проворчал набычившимся мальчишкой.
– - Ладно. Буду надеяться на твое слово. Иди...
Иван поднялся, сутулясь и отводя взгляд от майора, вышел.
ВОЛЯ. ВЕРА МЕДВЕДЕВА
Вот и мой... идет. Нет, он еще молодцом, и выправка есть, и пристает ночами, как молодой, а все равно... годы свое берут, вон и левую ногу подтаскивает, надо гнать в поликлинику на обследование; аппетит хороший, а это уже полдела... но вот молчит сычом, наговорится в Зоне с зэками своими, а для меня слов не остается... обидно.
– - Вась?
Смотрит, как первый раз видит, значит, все о работе думает... может, ему выписать журналов побольше, чтобы отвлекался... да когда ему читать... только поужинает и засыпает в кресле перед телевизором... Спрашиваю с порога:
– - Случилось что? Иль опять слова за вечер не проронишь?
Только плечами передернет, жалеет меня, про своих идиотов не рассказывает.
– - Ну, поговори со мной, может, легче станет, вон рука-то дергается от нервов.
Ожил
– - Помнишь, -- говорит, -- город Краматорск? Я еще две ночи там у заключенных провел...
Как не помню... помню. Дети маленькие, а его в ту дыру заслали, квартиру не дали... Как перебивались, пока не получили... Сашеньке год был, я не сплю, молоко пропало, вышел боком этот Краматорск, названье-то какое, созвучное крематорию...
– - Сегодня встретил одного из тех... Он до сих пор сидит, представляешь? Жалко что-то мне его стало. Мужик как мужик, не скотина, как некоторые бывалые...
– - А чего его жалеть? Если головы нет, кто поможет? Воровал? Получи...
– - Да есть голова... Только поздно задумался о жизни своей...
– - Вась, ты мне тридцать лет в голову втемяшивал, что к твоей пенсии преступников не будет... а им нету перевода... может, лучше баньку начал бы до ума доводить, отвлекись от них.
Кивает, соглашается.
– - Костюм гражданский мне приготовь.
– - Опять устраивать кого-то надумал, -- догадываюсь.
– - И нужно тебе это?
– - Нужно, нужно, Вера, -- смиренно так отвечает.
– - Сразу двое их. Разом все сделаю, за день. Старый один из них, на него разрешение наконец получили на дом престарелых.
– - Вот... только там их не хватало, людям старость портить...
– - Да он безвредный уже, милая, ничего ему не надо.
– - То-то они ему обрадуются...
– - злюсь я на моего блаженного.
– - Не обрадуются, -- вздыхает он.
– - Вот директриса и слышать не хотела. Я три раза вопрос на комиссии в райкоме поднимал. Здоровая тетка, горлом все брала. Ничего, заставили.
– - Вот слямзит он у этой тетки пальто, она тебе все припомнит, -охлаждаю я его радость.
Только рукой машет, улыбается. Блаженный, что с него возьмешь?
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
Вышел Квазимода из кабинета Медведева, жадно хватанув ртом горклый воздух, поймал себя на мысли, что до одури хочется набить кому-нибудь морду, не боясь нового срока и последствий, ни о чем не задумываясь. Лишь бы выпустить накопленное в кабинете бешенство.
В голове творился полный сумбур. Откуда-то явилось и все сильнее утверждалось доверие к менту... Чушь собачья! Но Иван почуял этого человека своим ранимым нутром и с удивлением понял, что верит ему... этот давний знакомый не подставит и не обманет. Подкупало, что старый майор донимал своей заинтересованностью быстрее выпустить на волю просто Ивана Максимовича Воронцова, похоронив тут кличку Квазимода... Осталось предчувствие, что у этого разговора будет продолжение и станет теперь дотошный служака предпринимать назойливые потуги сделать из него, вора, активиста, своего помощничка... Это, конечно, дохлый номер... Но майор пошатнул стену ненависти к поганым ментам... ибо сам был среди них белой вороной, что проницательный зэк понял сразу... Впервые за два десятка лет ошалело встретил человеческое участие, жалость к его исковерканной судьбе и готовность помочь.