Земля Тре

Рыжов Александр

– Как он называется?

– Каяне называть Мудьюг, - ответил Пяйвий.
– Извилистая Река.

– Значит, там есть вода, - сказал Савва.
– Не сделать ли нам остановку?

– Унылое место, - поморщился Коста.
– Давайте лучше налево. Там и вода есть, и лес побогаче.

– Откуда ты знаешь?

– Чутье...

Повернули на запад, и через некоторое время линию горизонта заслонил материк. В вечерних сумерках он надвинулся непроницаемой стеной и застыл, когда волна вынесла ушкуй на песчаную отмель.

– Переночуем

здесь, - распорядился Глеб.
– Если ничего не случится, утром пойдем на разведку.

– Все вместе?

– Завтра решим.

Ночь прошла тихо. Утром Илья предложил разделиться: троим остаться на ушкуе, троим идти в лес. Но Коста рассудил иначе:

– Двоих на ушкуе достаточно. А в лесу, случись что, пара рук лишней не окажется. Как считаешь?

Вопрос был обращен к Глебу. Тот мгновение раздумывал, потом кивнул, соглашаясь. Осталось решить, кто пойдет, а кто останется. Коста отколол ножом от мачты тонкую щепу, разломил ее на шесть частей. Отвернулся.

– Кинем жребий. Кто вытянет длинную, тот останется.

Первым тянул Глеб.

– Короткая. Вторым - Илья.

– Короткая...

Короткие попались и Савве с Пяйвием. Последние две щепки Коста, не показывая, выбросил за борт.

– Все ясно. Мы с Алаем остаемся.

– Смотрите в оба. Если вдруг...

– Знаю. Не первый год замужем.

Коста выглядел мрачнее обычного. Подавая Глебу лук, подергал тетиву, проверил, нет ли трещин. Для Глеба в этом настроении было что-то не совсем понятное - он чувствовал, что Косту мучит не только тревога, ставшая в последние дни и недели такой же привычной, как ночная тьма. Нет... в голове у Косты зрело что-то еще. Что? Глеб хотел спросить, но передумал. Не сейчас.

– Идите. Удачи вам.
– Коста задержал свою ладонь в ладони Глеба, но ничего больше не сказал и, подождав, пока они сойдут на берег, полез в трюм доставать пустые бочонки.

Илья с Саввой пошли вперед. Глеб хотел нагнать их, но Пяйвий придержал его за рукав и зашептал в самое ухо:

– Глеб... Я смотреть на воду...

– На воду?

– Щепки! Коста бросить их в море.

– Ну и что?

– Глеб... Они все быть короткие. ВСЕ!

Глеб молча сдавил его руку и ускорил шаг. Они догнали Илью с Саввой и дальше пошли вчетвером.

Небо было прозрачным - без облаков, без тумана, - но из этой прозрачности стали вдруг медленно спускаться невесомые, как козий пух, снежинки. Одна из них, словно муха, закружила над Глебом, коснулась лица и, растаяв, стекла по щеке холодной слезинкой.

– Первый снег, - проговорил Илья, глядя вверх.

– Это для нас он первый. Здесь, поди, уже порошило.

– Не похоже. Земля сухая.
– Илья нагнулся, сорвал яркую, как капля крови, брусничину, бросил в рот.
– Сладкая... Морозом прихвачена.

– Мороз здесь точно был. Тропа хрустит, слышишь?

– Тропа?

Сами того не замечая, они шли по тропе - широкой и плотной. Она тянулась от берега в глубину леса, петляя между голыми

деревьями, и протоптали ее, вне всякого сомнения, человеческие ноги.

– Ветка сломана, - сказал Савва.

– Не сломана, а срезана, - поправил Илья.
– И срез свежий. Сегодняшний...

Глеб пошел медленнее и тише, сделав товарищам знак быть настороже. Впереди показалась неторопливая речушка. Тропа вела прямо к ней.

– Воду нашли, - сказал Глеб полушепотом.
– Хорошо, что рядом.

Савва подошел к реке, погрузил ладони в ледяную воду. Пока пил, заметил на другом берегу еще одну тропу.

– Мешкать нельзя. Могут нагрянуть хозяева, и тогда неприятностей не оберемся.

– Хозяева... Кто - каяне или карелы?

– А пес их разберет. По мне, разницы никакой.

– Разница есть. Правда, Пяйвий?

– Карелы хороший, - отозвался Пяйвий, озираясь.

– А каяне?

– Каяне злой. С каяне лучше не встречаться.

– Слышал?
– Савва встряхнул мокрыми руками.
– Лучше не встречаться. Вот и я говорю...

– Слышать-то слышал.
– Глеб внезапно нахмурился и потянул меч из ножен.
– Только рассуждать об этом уже поздно.

– Почему?

– Глянь-ка вон туда.

В сетчатых просветах между ветвями мелькали чьи-то фигуры. Лес, застывший и безмолвный, вдруг огласился криками и топотом.

– Вот и приплыли...
– Илья по примеру Глеба уронил руку на рукоять меча, но вынимать его не торопился.
– Может, карелы?

– Сейчас увидим. Пяйвий!

Чужаков... нет, не чужаков - хозяев!.. уже можно было разглядеть. Высокие, рыжеволосые, в меховых безрукавках, они бежали к реке, размахивая мечами.

– Каяне!
– промолвил Пяйвий, и голос его заметно дрогнул.

– Что будем делать?
– спросил Илья. На раздумья оставалось несколько мгновений. Еще

не поздно было отступить к морю, где дожидались Коста с Алаем, но Глеб медлил.

– Их немного!
– сказал Савва, приглядевшись.
– Человек восемь.

– Каяне не чудь, - предупредил Пяйвий, прижавшись спиной к дереву. Каяне умный.

– А мы что, глупые?

Все трое посмотрели на Глеба, ожидая решения. Он убедился, что каян и впрямь не больше десятка, и с суровым лицом вскинул меч над головой - жест, для которого не требовалось пояснений. Илья и Савва встали по бокам, а Пяйвий остался возле дерева - жаль было покидать удобную позицию.

Закачались ветки, и каяне с гиком высыпали на берег реки, устланный гниющей листвой. На Глеба насели сразу трое. Толкаясь, замахали клинками каждый норовил нанести удар первым. Одного Глеб уложил сразу - в суматохе тот запутался в собственных ногах и неосторожно подставил бок. Двое других оказались хитрее: чтобы не мешать друг другу, разделились и стали поочередно наскакивать то справа, то слева. Глеб, вертясь на каблуках, отбивал удар за ударом. Главное было - держатъ обоих на расстоянии и не дать смертельным клещам сомкнуться.