Земля Тре
Шрифт:
Глеб повернул голову, посмотрел на пламя да так и прилип к нему застывшим взглядом. Что-то завораживающее было в этих лохматых огненных всплесках, похожих то ли на дразнящие языки, то ли на ладони, которые изгибались на ветру и манили, зазывали куда-то... Он чувствовал, что уже не может отвязаться от мыслей о полуночном крае, где живет Большая Тайна. Чувствовал, что грудь раздувается от волнения, как бычий пузырь, наполняемый воздухом, и это волнение было похоже на то, которое он испытывал в детстве, когда на спор решил прыгнуть
Глеб закрыл глаза. Костер трещал - подталкивал к решению.
– Не собираешься?
– сказал вполголоса.
– А я... Я, кажется, собираюсь.
– Куда?
– спросил Коста, разрезая луковицу на дольки.
– В ЗЕМЛЮ ТРЕ.
Сказал и понял, что отказа от этих слов быть уже не может. Огонь подпрыгнул, ткнулся жаркими губами в самую яркую звезду на небе. Сзади послышался шорох. Глеб обернулся и увидел Пяйвия - тот сидел совсем близко и смотрел на него сжавшимися в узкие щелочки глазами.
– Ты сказать...
– Я сказать, что поеду с тобой. Понял?
Нет, Пяйвий не понял. То, что сказал Глеб, было слишком... слишком щедро, а Пяйвий не привык к щедрым подаркам. Он продолжал буравить Глеба напряженным взглядом и хотел вытянуть из него хоть какое-то объяснение.
– Зачем?
– Хочу поглядеть, как зайцы с неба падают. Веришь?
– Нет...
– Ну хорошо.
– Глеб придвинулся вплотную, взял его за плечи (в раненой руке опять зажгло, но стерпел).
– Ты мне жизнь спас? Спас. Я теперь твой должник. А у нас принято долги отдавать. Теперь веришь?
– Нет...
– Что "нет"?
– Нет долг...
– Глупый! Сказал, поеду, значит, поеду. Слово не воробей.
Коста слушал их разговор, не вмешивался и с бесстрастным видом нанизывал кружочки лука на прут.
Замолчали. Над поляной повисло безмолвие, лишь костер по-прежнему швырял в небо искру за искрой, щелкал, поторапливал...
Пяйвий закусил губу и опустил голову. Глеб слегка тряхнул его за плечи.
– Ну, уговорил?
Где-то неподалеку послышалось тонкое лошадиное ржание. Глеб узнал голос своего коня, вопросительно посмотрел на Косту.
– Здесь он, - сказал тот, укладывая прут на раскаленные угли.
– Я его к сосне привязал, не беспокойся. Достань-ка лучше хлеб - в котомке, на дне.
Хлеб - полкаравая - был завернут в тряпицу сомнительной чистоты. Коста развернул его, взял бережно в руки, разломил на три равные части. Потом ловко, одним движением, смахнул на тряпицу испекшиеся луковые дольки, сказал невозмутимо:
– Мяса нет. Чем богат, тем и угощаю. Ешьте... Тьма над лесом из непроницаемо черной стала фиолетовой, разжидилась, забродила рассветными соками. Утро готовилось пустить первые побеги.
Глеб с Пяйвием ели без аппетита,
– Ничего, - сказал Глеб, дожевывая черствую горбушку.
– Доберемся до Новгорода, наедимся вволю. Теперь мой черед угощать.
– Это уже без меня, - промолвил Коста, задумчиво глядя на слабеющий огонь.
– Мне с вами не по пути.
– Почему?
– Потому... Мое дело разбойничье - булава да кистень. Вместо дома лес, вместо корчмы - поляна.
– Что-то не похож ты на разбойника.
– Глеб внимательно изучал хмурое, обросшее бородой лицо.
– Сколько тебе лет?
– Сколько дашь, столько и будет.
– А все-таки?
– Тридцать шестой пошел. Или тридцать пятый - не знаю точно.
– Не может быть! Я думал...
– Ты думал, сто? Гляди.
– Он сжал кулаки, и руки стали похожи на две кувалды.
– Одиннадцать медведей завалил. Сам. Да и тебя... чуть-чуть... Ты на бороду не гляди, это видимость. В лесу живу, среди мхов, вот мхом и оброс.
– И нравится тебе такая жизнь?
Коста не ответил, тяжело, по-стариковски, завалился на спину и, подложив под голову руку, стал смотреть в небо.
– Кем же ты был раньше?
– допытывался Глеб.
– Землю пахал.
– А потом?
– Потом... Потом жениться надумал. Взял купу - зерном. Думал засеять побольше, осенью отдать и чтоб на свадьбу хватило. А тут засуха, неурожай... Ну и пропала моя пшеница. А этот... у которого занимал... отдавай, говорит. Нечем - иди в холопы. Я и решил: чем на всякую сволочь горбатиться, лучше по лесам вольничать.
– А как же дом, хозяйство - бросил?
– Куда его девать? На себе не утащишь.
– А невеста?
Коста скрипнул зубами, сказал зло:
– Тебе-то какая забота?
– Просто интересно.
– Вот и засунь свой интерес... В общем, хватит язык чесать, дай покемарить. Устал я.
– Успеешь выспаться. Послушай!
– В голову Глебу пришла новая мысль. Поехали с нами в землю Тре!
Коста приподнялся и долго разглядывал его, словно пытаясь понять, не сумасшедший ли. Потом спросил, и в голосе его впервые послышались нотки удивления:
– В землю Тре? За каким лешим?
– Не знаю. Спроси у него.
Коста перевел взгляд на Пяйвия, но тот молчал, растерянно хлопая глазами.
– Он искал смелых людей, - пояснил Глеб.
– За ними и приехал.
– Вот как... А для чего ему смелые?
– Нельзя сказать, - повторил Глеб слова Пяйвия.
– Хреновина какая-то...
– Коста с силой потер наморщенный лоб. Выходит, ты как баран идешь за ним, а куда - не знаешь?
– Почему как баран?
– возмутился Глеб.
– Да если б не он, лежать бы мне со стрелой в боку! Уж с двух-то шагов твой бы дружок не промазал.