Земля заката
Шрифт:
Разжёг печку. Несколько поленьев лежало прямо в топке. Повезло. В его состоянии он не смог бы ни нарубить дров, ни валежника набрать. Ничего, он подумает об этом завтра, а сейчас надо срочно лечь. Из последних сил принёс снега в мятой кастрюле, запер дверь на засов и рухнул на грубо сколоченную лавку. Высокая температура опять подарила ощущения изменившихся пропорций тела. Ноги – спички, руки – спички, пальцы-клешни.
Издали послышался волчий вой, но это не могло сильно его напугать.
Потому что в бреду одинокий горный волк
Позже, когда Младший смог покинуть это бредо-путешествие и вернуться в тело, детали быстро стёрлись. Но осталось ощущение, что он на верном пути. Ещё немного, и найдет своё Пред-назначение.
Утром, когда он с трудом разлепил глаза, оказалось, что температуру как рукой сняло. Одеяло было мокрым насквозь – столько пота из него вышло, будто обмочился, как младенец или энурезный старик.
Небольшая слабость ещё оставалась, но остальные симптомы полностью исчезли.
Решил задержаться здесь ещё на денёк, чтобы восстановиться.
Вот так он потратил чуть ли не пять дней, чтобы пройти несчастные километров двадцать.
Печь, конечно, давно прогорела. Рядом с хижиной торчал засохший ствол какого-то дерева, тянул к небу руки-ветки. Саша обломал все, до которых смог дотянуться.
Аппетита не было, но поесть надо обязательно. Курица закончилась, оставался только кусок варёной конины. Ему хотелось жидкой молочной каши, а приходилось запихивать в себя крохотными кусочками мясо.
Верил, что молодой организм не даст убить себя заразе, пусть даже генно-модифицированной. И этот настрой помогал.
Надеялся, что выработается иммунитет и не придётся проходить это потом снова в такой же тяжелой форме.
В хижине нашлось несколько древних журналов. Полистал их, читать не хотелось. Лучше выспаться. Когда ещё будет возможность?.. Завтра он уже будет на месте. Что его там ждет?
Интермедия 2. Технопарк
Викторград, столица Империи,
поместье министра финансов,
январь 2077 г.
Первый тост всегда был «За кормильца и милостивца нашего, да продлится время Его!».
А второй: «За великую Империю, пусть не гаснет над ней солнце!».
Дальше уже по желанию. Поскольку нынче не было ни праздника, ни именин, тосты поднимались за здравие всех присутствующих («многая лета!»), а также за успехи различных предприятий (в значении «дел», а не «заводов», хотя и заводы у них были, пусть не личные, но курируемые).
Диво-дивное: вся эта боярская мишура, над которой ещё лет десять назад, кочуя по регионам, животы бы надорвали от смеха, стала прорастать
В здании было всего три этажа, зато в ширину оно расползлось далеко, как сытая жаба. Количество комнат, даже если считать без прислужьих, владелец сам часто забывал.
До Войны в поместье жил такой же скромный труженик, но они застали это место в ужасном разоре. Ремонт на собственные средства принёс плоды – и теперь это был один из пяти роскошнейших дворцов в империи. Но, конечно, не самый роскошный. Негоже затмевать царские палаты. Старшинство соблюдалось.
Когда-то его превосходительство министр финансов Шонхор Борманжинов получил от царя разрешение («ярлык») занять это место. С одним условием. Весь ремонт и всё благоустройство надо было проделать своими силами. «Крутись, как знаешь… но не борзей».
Этих умений министру не занимать. И всего за два года дворец был преображён. В нём не стыдно теперь принять гостей. А уж внешним блеском он поражал, даже когда стоял брошенный: мрамор колонн и портиков, доставленный до Войны из-за моря, не потускнел от времени.
Многое из того, что касалось внутреннего убранства, бытовой техники, лепных украшений восстановить в прежнем виде не удалось. Но у министра – а может, у его новой супруги – был вкус, поэтому заново отделанный дворец смотрелся не просто «дорого-богато», а с претензией на древний шик.
Располагались в окрестностях Викторграда и покрупней ничейные хоромы – занимай не хочу… если главный разрешит. Но там комнат столько, что и за десять лет не отремонтировать. Даже здесь, пока шёл ремонт в одном крыле, из другого мыши с тараканами прибегали, а плесень и грибки смогли победить только после настоящей битвы с разжиганием костров и применением «химического оружия».
Скромное жилище служащего. Думного боярина, министра государева. Как и царёвы палаты, это не для себя – а чтоб народу было уважительно и спокойно.
Поскольку вечер подходил к концу, все четверо уже осоловели, ни о какой – мать её – политике ни слова не произносилось. В Комнате Отдохновения – большом предбаннике – обсуждали баб, охоту, машины, случаи из молодости, всякую чепуху… Всё-таки они через многое прошли. На их глазах держава строилась.
За небольшим зашторенным окном зима, но снега нет. Эх, Сочи, всем ты хорош, только холодов настоящих не бывает. В прорубь не попрыгаешь, как в Калачёвке, в сугробе после парилки не поваляешься. Холода редко бывают, морозы – тем более. А Шонхор Джангарович, хоть изначально не православной веры был, но очень это любил. Плюх – и по закону Архимеда вода в небо! Лепота.