Земную жизнь пройдя до половины
Шрифт:
Пожалуй, ничего и никогда еще Гарри не хотел так сильно, как чтобы рассказ Джиджи оказался правдив. Ведь если Северус в самом деле узнал о своем родстве с Медичи уже после Победы… да к тому же буквально вынужден был принять герцогскую корону, чтобы остановить происходящие тогда в Италии зверства, он - настоящий герой, достойный самого искреннего восхищения. Ну а Гарри, выходит, - предатель и трус, в очередной раз в трудную минуту отвернувшийся от любимого.
Но Мерлин! Если бы только он мог быть хоть в чем-то уверен! Если бы мог, как раньше, безоговорочно верить Северусу! Но он не мог. И это возвращало Гарри к тому, что нужно каким-то образом проверить,
Решившись отправиться на поиски нужного ему Медичи, Гарри подошел к двери. По правде говоря, он не был уверен, не заперт ли в этой комнате - за весь день он ни разу пока не предпринял попытки выйти: еда ему доставлялась прямо сюда, а все необходимые удобства располагались в примыкающем помещении. Дверь оказалась открыта, и Гарри с облегчением выдохнул. Значит, он все-таки здесь не пленник. Хотя, конечно, Пажеская клятва держала его возле Северуса лучше любых замков, но даже такая, весьма относительная свобода, для Гарри была очень важна. Из таких вот нюансов и складывается ведь истинная картина происходящего.
Жилая часть палаццо, в которой он, видимо, находился, была заметно скромнее парадных залов, но также не лишена очарования. Приглушенные тона отделки, плафоны и росписи, напоминающие скорее прозрачные акварели, а не монументальные полотна - все здесь подчинялось строгой элегантности, весьма обманчивой простоте.
Гарри шел анфиладой незнакомых ему помещений, все больше поражаясь немноголюдности палаццо. Он-то рассчитывал сразу, выйдя из комнаты, кого-нибудь встретить и спросить, где ему найти Лоренцо. Кстати… хорошо бы еще тот, кого он встретит, говорил или хотя бы понимал по-английски.
Надо же! Гарри впервые в жизни был заграницей, но пока не чувствовал по этому поводу ни малейшей радости. А ведь он так хотел посмотреть мир… и особенно - считавшуюся родиной оперы Италию.
Тут навстречу Гарри вышла величественная дама средних лет. Элегантная и красивая взрослой зрелой красотой, она одновременно была похожа на таких, казалось бы, разных Северуса и Нору.
– Добрый день, мэм. Вы не подскажете, где можно найти Лоренцо?
Дама остановилась и посмотрела на него вопросительно, явно не понимая. И вдруг улыбнулась широко и радушно, что-то сказала по-итальянски, несколько раз повторив имя «Лоренцо». Гарри согласно кивнул и также еще раз произнес имя нужного ему человека. Дама поманила его за собой и чередой многочисленных комнат привела Гарри к закрытой двери. «Лоренцо» - указывая на дверь, сказала она. Гарри постучал и, дождавшись ответа, вошел внутрь.
Комната оказалась небольшим, но светлым кабинетом. Лоренцо сидел за резным бюро у окна и сосредоточенно что-то писал. Однако увидев Гарри, он отложил перо и пергамент, встал и сделал шаг ему навстречу.
– Добрый вечер, мистер Поттер. Вы ко мне?
– К вам. Я понимаю, это может показаться странным, ведь мы практически не знакомы, но мне необходимо с вами поговорить. И…вы не могли бы ответить на некоторые мои вопросы?
– Признаться, я ждал вас, хотя и несколько позже. Проходите. Я постараюсь ответить
– Да. Я понимаю.
Гарри и Лоренцо прошли к камину и разместились в стоявших возле него креслах.
– Простите, если мой вопрос покажется вам бестактным, но… Лоренцо, вы ведь тоже - Хранитель герцога, верно?
– Да. Нас пятеро - Марко, Элеонора, Джиджи, Джованни и я.
– А давно вы знаете Северуса?
– Об этом вам бы лучше спросить у него самого. Но я знаю вашу… ситуацию и потому отвечу, - Лоренцо подкинул еще дров в камин и продолжил: - Первый раз я увидел Северуса почти двадцать пять лет назад. Он приезжал к нам в составе посольства Риддла. У нас многие тогда обратили внимание на молодого талантливого зельевара. Но в то время мы и не предполагали, что он - внук Франческо.
– А когда вы об этом узнали?
– Пять лет назад, уже после того, как перстень выбрал его новым главой нашего рода.
– Понятно… - протянул Гарри и замолчал. Хотя Лоренцо и подтвердил сказанное до этого Джиджи, Гарри не был удовлетворен. Ведь все-таки они оба были Медичи, Хранители и в защиту своего герцога могли сказать что угодно. А договориться о том, какой именно версии придерживаться, у них время было.
– Мистер Поттер, я вижу, вы нам не верите. Напрасно. То, как к вам относится Северус, делает вас неприкосновенным для любого из нас. Нам проще ничего не отвечать на ваши вопросы, чем говорить неправду. Особенно сейчас, когда вы узнали главное и теперь практически становитесь членом нашей семьи.
Гарри вскинул взгляд на Лоренцо. Тот сидел, внимательно глядя него, и пламя камина отражалось в его разноцветных глазах дьявольским огнем. Как это Лоренцо сказал? Практически член семьи? Вот уж радость: быть принятым потомственными темными магами за своего!
– И кстати… вы этого не замечали, но уже довольно долгое время кто-то из нас постоянно находится рядом с вами. Так что уже даже в наших мыслях вы - не чужой.
– Вы следили за мной?!
– Оберегали. Причем, заметьте, не напрасно: однажды в лондонском парке на вас все же было совершено нападение. И если бы не Элеонора…
– Значит, та встреча всё же была не случайной… - скорее самому себе, чем Лоренцо, сказал Гарри. Он вспомнил тот вечер, когда он, убегая из кабинета Кинтера, в котором тот терзал несчастного Тоби, подвергся нападению в парке. Тогда он познакомился с Норой. И тогда же пропала вынесенная им из Архива аврората папка. Как же давно это было! Практически - в прежней жизни.
– Вы знаете, кто и почему на меня нападал?
– Знаем. Не мы одни все это время присматривали за вами. Вы слишком близки к Северусу, чтобы не заинтересовать наших врагов. А в тот раз Элеонора… скажем так - была излишне незаметной, и люди Сфорца решили, что мы оставили вас одного. За что в итоге и поплатились.
– Сфорца? Кто это?
– Вы не знаете? Мне казалось, вы лучше осведомлены о том, что происходит сейчас в Англии и в вашем аврорате.
Гарри пожал плечами. О многом происходящем в аврорате он знал или только догадывался. Но к его глубокому стыду, ничего хорошего в этих знаниях не было. Он вспомнил разговор с другом Невилла - бывшим Пожирателем Майклом Сторном - и то, что тот рассказывал о поведении авроров в Лютном переулке. Вспомнил Кинтера и многочисленные жалобы на своих коллег, которые ему пришлось выслушать за время службы в отделе по работе с населением. Вот только ни о каких Сфорца Гарри ничего не знал.