Земную жизнь пройдя до половины
Шрифт:
Кинтер не убивал Эла. Но кто же тогда, кто?! Не Медичи - точно. Может быть, Эдинспот? Но что гадать, когда нет никаких новых данных?
Скорее бы Кинтер ушел! Его присутствие, пусть Гарри и пытался не обращать на него внимания, раздражало. Все сильнее хотелось пить и… в туалет. А ведь это значит, что прошло намного меньше времени, чем Гарри думал. Может даже, всё еще было утро двадцать восьмого января.
Наконец, Кинтеру надоело отсутствие реакции на свои слова, он отошел от решетки и что-то сказал находившемуся в тени итальянцу. Тот вышел на свет, и краем
За всю свою жизнь Гарри не совершал подвига большего, чем в этот миг, когда его измученный жаждой организм требовал броситься, забывая о решетке и цепях, на воду, но он сдержался, не позволил себе уподобиться неразумному зверю. Лишь запомнил, на каком в точности от него расстоянии поставили миску и кружку, и вновь отвернулся к стене.
Но вот Кинтер и сопровождавший его итальянец ушли, и Гарри вновь остался в холоде и темноте. Но теперь он хоть что-то знал о своем положении. И у него были вода и еда. Аккуратно, боясь неосторожным движением оставить себя и дальше страдать от жажды, Гарри придвинул к себе кружку и сделал глоток воды. Тепловатая, с привкусом тины, она была вкуснее любых самых изощренных напитков. В миске обнаружилась пресная овсянка, но и ее Гарри съел с удовольствием.
Насытившись, он прислонил кружку с остатками воды к стене и задумался над тем, что услышал от Кинтера. Если верить в худшее, он был заточен в блокирующем магию подвале, и Северус не имеет никакой возможности узнать, где он и что с ним. Можно было, конечно, попробовать подождать три дня и проверить, не сработают ли настроенные на возвращение Пажа к Мастеру чары. Но что, если нет? Чары не сработают, а драгоценное время будет потеряно. Нет! Нужно придумать какой-то другой способ сообщить Медичи о себе.
Но как? И что он знает о своих похитителях? Кинтер проговорился, что это Сфорца. Те самые Сфорца, о которых он впервые услышал вчера - а вчера ли?
– от Лоренцо. Те самые Сфорца, что, оказывается, однажды на него уже нападали.
Так что он знает о них? Только то, что они - враги Медичи. Что наследник их рода, кажется, его зовут Рико, живет заложником во Флоренции. Что они охотятся за противоядием, наконец.
Так что из этого можно использовать? Похоже, что ничего.
Тут Гарри под руку попалась опустошенная им миска, и в его голову пришла хоть какая-то идея. На ее успешность шансов было немного, но все таки они были!
К сожалению, Гарри почти ничего не знал о том, как работает Пажеская связь. Среагирует ли она на его кровь и плоть, если те, отдельно от него самого, окажутся вне антимагического подвала? Гарри надеялся, что да.
Дело оставалось за малым - измазать миску собственной кровью, но не слишком сильно, чтобы не вызвать подозрение у тюремщиков. Да как-то прикрепить к ее днищу кусок своей кожи и локон волос.
Ждать и надеяться. И, конечно же, думать. Подмечать малейшие шансы на спасение. А главное - верить в Северуса. И в их любовь.
Глава 58
В полной тишине и темноте время течет по-особому. Кажется, что проходят дни, а то и
Гарри не мог себе даже представить, сколько времени миновало с тех пор, как к нему приходил Кинтер. Но судя по потребностям организма - меньше суток. Пока он в очередной раз спал, кто-то забрал из его камеры испачканную кровью миску, в которую Гарри бросил свой волос и кусок кожи. Противно ныла неаккуратно ободранная об каменную стену рука, но появившаяся благодаря его плану надежда того стоила. По крайней мере, это было хоть что-то. Хоть какой-то шанс на освобождение.
Конечно, Гарри продолжал думать дальше, рассматривать самые невероятные повороты событий. Но ничего по-настоящему стоящего в его голову больше не приходило.
Вдруг он услышал шум приближающихся шагов и подобрался. Кто это: Кинтер или один из держащих его в плену итальянцев? Мерлин, пожалуйста, пусть это будет Сфорца! Оказаться с Кинтером наедине, зная его на себя планы, было по-настоящему жутко. Даже перед лицом Волдеморта Гарри никогда не был столь беспомощен и беззащитен. Обезоруженный, скованный по рукам и ногам, он чувствовал себя оставленной на заклание жертвой.
Шаги приблизились, и в темнице появился свет. Затаив дыхание, Гарри ждал мига, когда сможет увидеть пришедшего. Может быть, этот человек - его шанс на спасение? Но чем можно заинтересовать своего тюремщика? Попробовать поговорить со Сфорца о Рико? Но не разозлит ли он этим противника? Ведь по сути, Гарри ничего не знает о заложнике Медичи, кроме самого факта его существования. Тогда что же придумать, что?
Но стоило Гарри увидеть пришедшего, как большинство терзавших его вопросов потеряли свою актуальность. Мордред и Моргана, ну почему?! Это был Кинтер.
– Ну что, Поттер, заждался? Сейчас мы с тобой развлечемся. Только не здесь, - Кинтер приблизился к решетке, прошептал отпирающее заклятие и вошел к Гарри в камеру.
– А твои союзнички знают об этом «не здесь»? Или ты их тоже решил обмануть?
– Гарри понимал, что нарывается, но промолчать не мог.
– Вот именно - «союзнички»! Эти Сфорца оказались ни на что не способны. Но ничего, справимся и без них. Встань!
– И не подумаю, - Гарри отполз к стене и усмехнулся, глядя в искаженное яростью лицо Кинтера.
– Что, неужели провалился ваш «гениальный» план? Северус не поймался? Или… может, он уже здесь? А с ним - и все бойцы Медичи?
– Даже если это так, тебя они здесь не найдут. Петрифико тоталус!
Гарри навзничь упал на холодный пол, удивляясь тому, как странно в этом подвале звучит эхо. Эхо?! Но ведь никакого эхо здесь не было! Мордред и Моргана! Ну почему он не может повернуть голову и увидеть, что происходит?! Но не успел он об этом подумать, как услышал:
– Северус! Гарри здесь. Фините инкантатем.
Почувствовав, что снова может шевелиться, Гарри повернулся и увидел стоящего возле решетки Лоренцо. У его ног лежал обездвиженный Кинтер, а из темноты коридора к ним спешили Северус, Нора и Марк.