Земные и небесные странствия поэта
Шрифт:
И это Она потом вошла, вползла в лоно, в девье гнездо непочатое Перводевы Евы, и разрушила Девство Её, и омылась, окропилась в крови-алости Девства Евы…
И навсегда приняла Коралловый цвет — цвет разрушенного ею девства Евы-Перводевы…
Да!..
Это змея фаллоса! змея лона! змея соитья! змея-дегустатор человеческого семени, которое было до человека!..
Да?..
Да!..
…А потом воспаленные, восставшие, возбужденные Эфой Первочеловеки прилепились яростно друг к другу
Да! да! да! да?..
Я чуть не закричал над Древней Рукописью — бездонная тайна открывалась!..
И далее Олжас Иездигрид Сулаймони пишет, что Древом Добра и Зла, от которого вкусили Адам и Ева, была, как он думает… Та самая альпийская, исполинская, исполненная смертельных ягод Черешня! Черешня! Черешня!..
Айяххх!..
Тут мне стало страшно!..
“О Аллах!
Где Ты был тогда?.. О Аллах! Аллаху Акбар! Неужели Тебя еще не было тогда?” — с ужасом восклицает древний поэт и навек замолкает…
А может, его убили, сдавили, задушили длинными, бухарскими, узкими подушками за такие слова?..
Айх?..
Я словно блуждал в подземном необъятном лабиринте, ведущем к самому… Творцу!..
А тут люди погибают от многознанья… и я убоялся идти дальше?..
Не знаю, не знаю…
Но меня смертельно влекло ко Дням Первотворенья…
Но Творец разгневался на эфу…
Он сказал:
— Зря я сотворил тебя, тварь ползучая! (Ужели зря, Господь мой?) И за грех соблазна, соитья Моих Первочеловеков ты будешь пожирать свое потомство…
О Боже!..
А какое наказанье страшней этого?
Но!
Велика была змеиная жажда жизни, и она превысила Божий гнев…
И великая Змея-искусительница, соблазнительница связала, переплела свою судьбу с судьбой невинной Альпийской Черешни…
И вот, спасаясь от обреченно пожирающей их матери, детеныши яростно вползают в огромные, спасительные ягоды?..
И ждут, таятся там!..
Сами они не могут развиться, подняться и жить… Им нужно чужое питательное чрево!..
И вот гималайский медведь или снежный барс-древолаз на огромном Дереве обрывают черешни сладчайшие и стряхивают, сбивают многие чреватые плоды на землю, где их упоенно едят бараны, козы, ослы, горные козлы-нахчиры, волки, лисы, дикие кабаны…
И орлы и грифы…
И — увы! — человеки…
О Боже!.. Я вижу?.. Я понял!..
Страшный зародыш-змееныш расцветает в желудке зверей и человеков!..
Эфа в чужом желудке быстро растет… И единственное, что её раздражает, — это тревожное, глухое биенье чужого сердца! Как кошку
И вот на тридцатый день — точно на тридцатый! — змея исходит из человека или зверя (я подсчитал дни с того утра, когда Гуля съела черешню).
Но предварительно она — уже сильная и полная свежего яда — прокусывает сердечную аорту и жалит человека или зверя в самое сердце…
Вот почему тот далекий локаец пастух кричал нам с Гулей: “Беги! Тут смерть! Тут малиновый шайтан! Нельзя черешню есть!..”
Вот почему Гуля шептала: “Алик! Она укусила меня в самое сердце! Через пять минут я умру!.. Я тогда съела черешню… тайком от тебя…”
Вот она, Тайна!..
И еще: под влиянием чужого желудочного сока Эфа теряет свой коралловый цвет, пигмент — и выходит из жертвы белесым альбиносом, и потому её легко принять за солитера…
Но потом, на солнце и воздухе, она быстро обретает первозданный, атласный коралл!..
И еще: выйдя из жертвы, змея устремляется к Дереву-Исполину, где родилась и где, единственно, может она продлить жизнь свою, не в силах пожрать всё потомство свое…
И находит Дерево, как бы далеко она ни ушла…
Вот она, змеиная жажда жизни!..
Да!..
В Индии кобры за тысячу километров находят своего врага и убивают его…
Змеи обладают великой памятью, как великие тираны…
О Боже…
Не знаю, может ли Эфа из Москвы доползти, добраться до фан-ягнобского ущелья?..
Почему-то чудится мне, что может!.. Вот у кого нужно учиться чувству родины!..
Но моя Эфа не хочет уходить от меня… да!..
И я не хочу, чтобы она ушла… из ночного одиночества моего…
Пока!..
…Эфа! Эфа! Вот вся Тайна твоя?.. Или еще не вся?..
Я чую, что не вся…
Я опять наклоняюсь к спящей змее и шепчу ей на таджикском древнем языке Царей:
— Ман туро нагз мебинам! Я люблю тебя!.. — и глажу ее по рожкам…
И она открывает глаза и преданно глядит на меня…
О Боже!.. Ей сладко… Звенят ее допотопные рожки…
Интересно, в чьем чреве созрела она?
И кого убила, удушила, уязвила, когда выходила из чужого чрева на землю?..
И я вспоминаю изреченье нынешнего мудреца-суфия Ходжи Зульфикара: “Почему змея мудра?.. Потому что она всем телом льнет, лепится к земле… не расстается с землей…”
Да…
А человек мудрее змеи?..
И он покидает живую землю и бежит в мертвые города…
Эфа… Любовь моя…
Тайна моя…
Тайна, которая уходит ко Дням Первотворения…
Тайна, которая восходит к самому Творцу…
А люди, которые раскрывают эту Тайну, должны умереть…