Земные и небесные странствия поэта
Шрифт:
И!..
И солнечное, ликующее бессмертие на ликующих, серебряных, горячечных песках и на лазоревых, малахитовых волнах, волнах сменилось моросящей тоской русских, извечно снежных иль дождливых, сеногнойных долин, долин, холомов…
Да!
Но наши русские снега куда хмельней, праздничней и веселей, чем эти утлые, чужие дожди, и сырые, серые, неуютные волны, сразу утратившие живительный, упоительный, живородящий, текучий аметист, опал, коралл, хризолит, бирюзу…
Я улыбнулся и сказал Анне:
Девочка!
Анечка, вернемся на наши алмазные, родимые, бесплатные снега-жемчуга!..
Она сказала:
— Я давно уже скучаю по нашим снегам!.. Даже когда солнце палило и море бархатное, парчовое, лазоревое млело…
Царь Дарий! Здесь рай — но я бы тут умерла…
Но я выросла на Блудовом святом болоте, и там во время войны погибли тысячи наших молоденьких, нерасцветших, нераспустившихся солдат…
И там самая крупная! самая малиновая! самая гранатовая, отборная клюква!
И я там умру и стану клюквой!..
Царь Дарий!.. И ты похоронишь меня там… там… там… и отведаешь мою клюкву…
Она улыбается далеко, призрачно, нездешне:
Там мне будет хорошо! Там много молоденьких наших русских полегших солдатиков — с ними мне будет веселей, чем на земле…
Я их там развеселю…
Они же на земле ничего не успели… вот и ждут меня… а я умею и петь, и плясать, и любить… и убивать мне их не надо… они уже убитые… и Святые!.. и Бессмертные!..
Я глядел на Анну и дивился её нездешним словам… Это были слова убелённых старцев… а не девы…
Ангел Серебряные Власы!..
— Анна!.. А знаешь, я вчера вечером шел по улочке лимассольской, задумался и вдруг на меня огромный, переспелый апельсин свалился прямо на голову задумчивую…
Больно… Даже осколки слез посыпались от неожиданности из глаз…
Но весело мне стало!..
И я подумал: вот на голову хмельных, улыбчивых греков падают лишь золотые плоды!.. Они тут в вечном виноградном празднике живут! Везде кафе, рестораны, свадьбы, гулянья, музыка гортанная! животная! море вечное! почти весь год — тепло…
Я на Кипре много раз бывал — ни разу не видел похоронной процессии… Словно они тут не помирают…
А у нас каждый русский человек вместо золотого апельсина падучего носит на плечах огромную Тысячелетнюю Чашу! то — полную слез! то — полную крови!..
Так и рождаемся с этой Чашей на плечах — так и носим Ее всю нашу быструю русскую жизнь!..
Но я эту Чашу не променяю на все золотые апельсины!..
Айа!..
Анна!..
Поедем домой!..
Поедем к Чаше нашей…
К Чаше Святой Русской Истории…
Под Которой мы все будем свято погребены…
Но свято бессмертны… как наш Распятый и Воскресший Спаситель…
Воистину!..
Глава
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ НОЧЬ
…За тысячу лет Крещенья Иисус Христос сделал Русь чистой, тихой, кроткой, и потому бес
легко взял Ее…
Разве можно соблазнить матерую гулящую бабу?
Только деву можно соблазнить…
…По той же дороге, чрез эту же местность,
Шло несколько ангелов в гуще толпы…
Незримыми делала их бестелесность,
Но след оставлял отпечаток стопы….
…Рождественская ночь нощь над Русью так тиха чиста так среброзвонна переливчатая
среброзвездна
Рождественская нощь над Русью так тиха чутка и на холомах свежепосеребренных так моленно
млечна
Что явно чисто слышен тот сребристый первоплач новорожденного Младенца
За две тысячи лет и за десять тысяч пеших, святых верст от Вифлеема
И снежный среброзвонный среброзвездный шелест тех младенческих родительских пелен
Которым и поныне нету моли нету тлена…
…И вот мы вернулись с Анной с золотого Кипра-апельсина на Русь — Чашу бед и слез, в наш притихший дом среди снегов наметенных, девьих, нетронутых…
Уже зима была глубокая… протяжная..
Уже январь-просинец стоял…
Уже была Святая Ночь Рождества!..
— Анна!.. Ты знаешь светлый ветер в Ночь Рождества?..
Теплый, Иерусалимский, благовонный ветр с запахом дальных, ливанских, кедровых, мускусных смол?..
Теплый, нежданный ветр средь наших заснеженных, чудящих холмов и полей?..
А знаешь, зачем Господь насылает этот нежный ветер-весновей средь ледовых полей?..
Это Господь посылает щедрый, теплый Ветр, чтобы наша Богоблаженная Богородица Покровительница Заботница Руси Святой Роженица не застудила, не заморозила новорожденное Дитя средь русских снегов… О!..
И вот теплый Ветр средь полей, как летучее, овечье, пуховое одеяло летит на плечи рамена Ея…
Да!
В Рождественскую Ночь по Руси бродят, машут на заре павлиньи хвосты древнеарамейских одеял…
А!..
…Мы сидели с Анной у горящего камина и пили вино…
А за стенами нашего сиротского дома сияла, ликовала Ночь Рождества… Без нас…
И тут я вспомнил старуху Марфиньку, которая спасла меня от смертной тоски по ушедшей матушке моей и рассказал Анне о ней…
…Сынок, сынок… Тут, по нашим лесам золотым, наша Божья Матерь бродит, летает, дерева золотые задевает, осыпает!..
Она, Вечная Матерь, посещает наши брошенные деревеньки, как больницы…