Земные наши заботы
Шрифт:
не решается. Может, потому что в зоне, где ведется осушение, привычнее не
системы даже, а выборочное осушение небольших участков, на которых проложили
дрены, прорыли отводные коллекторы, по которым и уходит самотеком избыточная
влага. Ни каналов на таких участках нет, ни регулирующих шлюзов, ни насосных
станций. Нет и быть не может, как нет смысла перебрасывать мост через лужу
на дороге — лучше засыпать, забутить ее: природе от этого ни малейшего
вреда, а хозяйская
Рязанские мелиораторы берутся за осушение не малых участков, а огромных
массивов, простирающихся даже не на сотни, а на тысячи гектаров. И создают
на них, чтобы природе не причинить урона и максимальной пользы добиться,
действительно инженерные системы, каждая из которых находится на территории
не одного, а нескольких хозяйств. Но если хозяйства охотно принимают
осушенные земли, то мелиоративная сеть оказывается бесхозной, словно бы
ничейной, без догляда и соответствующего ухода.
Не хотелось мне бросать камень в рязанский огород, но хорошо знаю, к чему
приводила погоня за гектарами мелиорированных земель в некоторых областях
Поволжья: орошаемый клин из года в год рос, а урожаи на этих землях зачастую
оставались прежними, как и до орошения. Причина крылась именно в слабом
техническом обслуживании систем, в том числе и внутрихозяйственных.
Нет, не виню я в этом земледельца. Однако чтобы лучше понять ситуацию,
давайте перенесемся для наглядности совсем в другую отрасль, но тоже
связанную с водной системой. Представим, что судоходный канал имени Москвы с
системой шлюзов на нем вручили не специальной службе, обеспечивающей проход
судов, а капитанам идущих судов: мол, для вас, транспортников, делалось все
это, вот сами и управляйте. Ясно, что ничего хорошего из этого не вышло бы.
Так и тут.
Правда, с недавних пор в зоне орошения начали действовать
производственные объединения «Полив», взявшие у колхозов и совхозов всю
мелиоративную сеть со всеми сооружениями на ней и с дождевальной техникой И
сразу же урожайность культур достигла запланированной, или, как говорят в
промышленности, объекты вышли на проектную мощность.
Я это к тому говорю, что и в Нечерноземье пора подумать об инженерном
обеспечении всех мелиоративных систем. И делать это надо силами
эксплуатационных организаций, а не «командой кораблей», работающих на полях.
Да, эффективность капитальных вложений в мелиорацию во многом зависит от
качества работы самих мелиораторов Но чтобы
урожаи, нужно грамотно и умело управлять мелиоративной системой, являющейся,
и об этом не надо забывать, частью сложной экологической системы: малейшее
нарушение может привести не только к недобору урожая, но и к нарушению
природных процессов. Вот почему управлять этим сложным механизмом природы —
пусть и рукотворным — должны специалисты, трактористу с этим делом не
справиться.
Хочется верить, что скоро, очень скоро научимся и этому. И тогда в центре
российского Нечерноземья мы увидим щедрый и богатый край. И урожаи здесь
будут высокими, и стада продуктивными, и облик сел преобразится. Потому что
на хорошей земле не только большие урожаи зреют, но и большие села ставятся.
Уверен, разум человеческий способен дать Мещере не только новые силы, но
и новые краски. Если, конечно, будем действовать в гармонии с природой, зная
ее законы и повинуясь им.
ОШИБКИ ПОВЕДЕНИЯ
Вот какой странный случай произошел на бахче жарким летом. Налетели грачи
стаей, тучей, будто собрались сюда со всех ближних и дальних мест. Сели — и
давай долбить арбузы. Грачи на арбузы налетели, чего даже старики здешние
никогда не видели, а люди, обороняя бахчу от разора, с ружьями на грачей.
Стрельба, грохот, смертный бой, а птицы, как выразился один из оборонявших,
«на ружья садятся, но от бахчи ни в какую».
Не знаю, сколько бы длился этот бой, разгоревшийся по всей округе и
втягивавший все новые и новые силы. Или до полного уничтожения стаи, или до
последнего арбуза.
А пресек эту вакханалию колхозный бригадир самым неожиданным для всех
образом: велел пустить воду в оросители... Догадался: сочной мякотью грачи
жажду утоляют. И действительно, жара стояла такая, что воздух горло обжигал.
Вот и было птицам все равно — от жажды упасть или от выстрела.
Пустили воду в оросители, грачи снялись с бахчи — и к ним, пить,
купаться...
Я вспоминаю этот случай всякий раз, когда заходит речь о природе, когда
слышу ссылки на неизбежность некоторых утрат ради хлеба насущного и
прогресса. И думаю: а бахчу-то для нас сохранил бригадир, а не вооружившиеся
ружьями люди. Они, защищая, действовали во вред природе. Он — распознав
причину, без ущерба для природы и с минимальными затратами сил и средств.
Не сомневаюсь, подобное решение проблемы можно найти в любом другом
случае нашей производственной жизни. Но как его найти, к тому же в ситуациях