Зеркала бьются к счастью!
Шрифт:
– Нет, но я ощущаю тебя, - честно ответила принцесса.
– Твой запах, тепло тела, чувствую твой силуэт, объем, замечаю движения. У нас, гномов, вот тут, - она ткнула пальцем себе в широкую переносицу, - есть особый орган чувства. В темноте зрение не всегда хороший помощник, поэтому предметы и живых существ мы осязаем на расстоянии этим чувством.
– Круто, - оценил Ваня, зачем-то пытаясь дышать через раз.
– Ты имеешь плоть, пусть и невидим. Значит, ты не дух, - сделала она вывод.
– Зачем же не-призраку искать встречи со мной? И при этом обещать, что не причинишь
– Зачем? Ну...
– с умным видом повторил, как заправский психоаналитик, Ваня.
– Не говори, что ты не знаешь!
– фыркнула она, наконец-то отойдя от него. Снова уселась в ванну, взялась за мочалку, стала невозмутимо намыливаться.
– У нас на носу союз с гоблинами против эльфов. Ты не пахнешь, как гоблин. Следовательно, кто ты?
– Кто?
– выдохнул Ваня, машинально сделал шаг в сторону.
Гномочка подняла глаза на зеркало, отражающее ванну и часть комнаты за нею. И круглые глаза округлись еще чуточку больше. Позабытая мочалка утонула в воде. Она приоткрыла рот, облизнула губы узким проворным языком.
Ваня, ничего не понимая, тоже глянул на зеркало - и чуть не матюгнулся: некто с той стороны оказал ему медвежью услугу! Вместо его обычного вида сейчас там отражался прелестный юноша-эльф. Собственно тот же Ваня, но чуть выше, чуть стройнее, чуть безволосее тело и чуть лохматее голова. Ну, разумеется, лицо исказилось девичьей смазливостью, а уши вытянулись острыми локаторами.
– Голый принц эльфов в моей купальне - какой скандал!
– шепотом восхитилась гномочка.
Покрутила головой, чтобы проверить, не развеялась ли досадная невидимость, но со вздохом сожаления пришлось вернуться к созерцанию гостя исключительно через зеркало. Ваня хмыкнул: что ни говори, а зрению даже гномы доверяют больше, чем своему хваленому шестому чувству.
Она помахала ему рукой подойти, зашептала весело:
– Не знаю, зачем ты здесь, но не волнуйся, я тебя не выдам! Только взамен позволь мне узнать твое мужское естество. Я ведь скоро выйду замуж, а мужчин близко не видела... то есть не трогала! Разреши мне пощупать твое достоинство? И ушки! Обязательно, умоляю! Я так хочу потрогать настоящие эльфийские ушки! Уж прости, я не смогу подарить тебе мою невинность. Я бы с удовольствием позвала тебя в спальню, или можно было бы это сделать прямо тут, но гоблины такой въедливый народ - женишок сразу сцену устроит, если заметит. Как жаль...
Пока она тараторила, Иван услышал донесшееся из зеркала раздраженное покашливание. Почему-то этот звук его насторожил куда больше, чем попытки гномочки нащупать в воздухе его невидимое мужское достоинство.
– А ты позволишь мне сперва потрогать твои милые ушки?
– проворковал Ваня в ответ.
– Я ни о чем другом не могу думать - они у тебя такие... такие кругленькие! Как пельмешки.
– Что такое пельмешки?
– живо заинтересовалась гномочка. Кокетливо отвела мокрую прядь, подставила ухо - как раз нужное, с ключиком.
Пока Ваня объяснял, как готовится старинное эльфийское народное кушанье под названием «пельмени», принцесса разомлела от массажа, который он ей устроил. Ваня же добросовестно размял ей не только ухо, он не побрезговал
– Всё, дорогая, прости, но я должен спешить, - пробормотал он.
Гномочка вскочила. Оперлась руками о бортик, прогнулась в спине:
– Как? Уже? И ты не дашь мне потрогать свою мужественность? Даже пальчиком? Даже за самый кончик?
Она надула губы, обещая легко не сдаваться.
Иван помедлил: с одной стороны трусость для мужчины штука постыдная, отступать перед пустяковой просьбой нельзя (и не особо хочется в данный момент, когда разгоряченное тело легко отметает доводы рассудка). С другой стороны, можно попасться на пустяке: его промежность была не так волосата, как у гномьей принцессы, но и не так идеально гладка, как врало зеркало. Не зная, как быть, он уставился на демонстрируемые коварной девицей прелести.
Повисшую паузу нарушил треск: зеркало не выдержало вида фривольностей и пересеклось поперечной трещиной.
От неожиданности гномочка отпрянула - и поскользнулась на забытой на дне ванны мочалке. Рухнув с плеском в воду, она забулькала, бестолково замахала руками. Иван сунул ключик за щеку - и кинулся помогать недотепе. Однако гномочка была тяжелее человека, хватаясь за него, она утащила его к себе, и тут уже зафыркали оба...
Иван не заметил, как пропал с его шеи оберег невидимости. Возможно, его сдернула принцесса, размахивая и цепляясь своими длинными большими руками.
В итоге они не то чтобы «выплыли» - просто расплескали всю воду по полу.
Иван в один момент осознал, что лежит на теплом плотном теле притихшей принцессы, а та глядит на него снизу вверх и улыбается от уха до уха.
– Теперь я вижу тебя, настоящего, - произнесла она счастливо.
Иван поморгал, не понимая. Пощупал языком ключик за щекой: к счастью, не проглотил в суматохе.
– Прости меня, - сказал он.
Спешно перевалился через бортик. На бегу, скользя по лужам, подхватил с пола ее сорочку - и вылетел из купальни.
– Мы еще свидимся!
– донеслось ему в спину радостное обещание.
Как он добрался до первой пещеры, не спятив и не попавшись никому, Иван сам не знал. Каким-то образом на автомате по пути подобрал свою обувь, на месте нашел стопку одежды - и добрый час прождал своих загулявших компаньонов, чтобы убраться, наконец, из этого подземного мира.
– Тебя внезапно обуяла клаустрофобия?
– по возвращении захихикала Василиса.
Иван просто показал добытый ключик.
– Молодец! Хвалю, - хлопнул его по плечу довольный и чуть-чуть нетрезвый Касьян. Не откладывая, стал творить портал.