Зеркала и галактики
Шрифт:
– Я не стану за него просить, – объявил Джей, когда они втроем устроились в гостиной, а юная жена кузена принесла поднос с коктейлями и тихонько пристроилась в уголке.
– Брось, не дури, – добродушно отмахнулся дядя Конрад. – Эл справится не хуже тебя.
– Мне осточертело повторять. Не в этом дело.
– Тогда в чем? – осведомился Элан. Он с первой минуты пожалел, что явился в Летный. Мать с отцом хотели как лучше, это ясно, но зачем было городить столько лжи?
Кузен Джей поболтал соломинкой в коктейле.
– Нечего
– Спасибо за совет.
– Джей, Эл наш гость, – напомнил дядя Конрад, не позволяя разгореться ссоре. – Джей очень дорожит работой, – пояснил он племяннику. – Боится, как бы ты не напортачил, а тогда ему Изабеллы вовек не видать.
– Я не напрашиваюсь. – Было обидно. К тому же, чем яснее он сознавал, что в нем не нуждаются, тем скорее уходили вернувшиеся было силы.
Дядя Конрад сделал круг по комнате, остановился перед сыном.
– Я обещал Людмиле. Моя сестра – твоя родная тетка – вот тут валялась на коленях и обливалась слезами!
– Нечего было обещать, – огрызнулся Джей. – Все добренькие за чужой счет. А как расплачиваться, почему-то шмыг в кусты.
– Насчет расплачиваться не надо. Ян сказал…
– А пошел он!.. – взъелся кузен.
– Ян обязался три года платить Джею жалованье проводника, если его работа сорвется, – докончил дядя Конрад, обращаясь к Элану.
– Напрасно. Раз нет – значит, нет. Извините за беспокойство. – Тигреро поднялся. – Я поеду.
Однако же, как верно угадали мать с отцом: легший на плечи груз чужих жизней едва не стал спасением. Но вот не вышло… Он ясно ощутил, что вернется в Отрадный умирать.
– Куда сорвался? Погоди. – Дядя Конрад расстроился. – Эл, право же…
– Всего доброго. – Он направился к двери. Не упасть бы – совсем ноги не держат.
– Джей, – из своего угла тихо молвила юная жена кузена, – ведь жалко.
– Тебе жалко – ты и жалей, – голос Джея поднялся на сварливой ноте. – Осточертели вы мне!
Элан вышел из гостиной. Нет – и не надо, но хоть бы объяснили по-человечески. Из-за двери донеслось свирепое громыханье бранившегося Конрада.
Дом дяди был небольшой, но с выкрутасами. Чтобы добраться от гостиной до крыльца, следовало по крутой лестнице взобраться на второй этаж, пройти несколько шагов по коридору с витражами, а затем вновь спуститься. Элан кое-как вскарабкался, но наверху обессиленно привалился к стене. Кот, Котяра… Что за болезнь поразила меня с твоей смертью? Тигреро тяжело дышал, борясь с желанием сесть на пол и передохнуть.
Внизу хлопнула дверь.
– Нечего устраивать представления. – Разозленный кузен взбежал по лестнице; как на крыльях взлетел. – Хочешь жить – где угодно можешь… А, черт! – он оступился и с грохотом пересчитал ступени. – Ох, ч-черт! – взвыл он, вскочив: подвернулась нога, и Джей осел на нижнюю ступеньку.
– Это тебя Бог наказал, – из гостиной появился дядя Конрад.
Кузен
– Сдается, Эл, теперь нам придется идти к тебе на поклон. Не согласишься ли провести группу по маршруту?
– Совсем спятил, старый?! – взвился Джей. – Да ты разуй глаза, ты посмотри хоть на него! – Кузен оттолкнул суетившуюся жену и заковылял вверх по лестнице. – Я не позволю. Глянь же толком! Как ему доверить людей?
Сейчас опять упадет, подумал тигреро.
– Осторожней! – вскрикнул он, а здоровая нога Джея скользнула по краю ступеньки и сорвалась.
Взвизгнула юная жена, свирепо выругался дядя Конрад. На сей раз Джею досталось крепче: падая, он приложился головой и остался лежать без памяти. Мигом набравшись сил, Элан бросился к кузену. Зачем этот дурак полез наверх?! Удивительно, как совпала неумная родительская выдумка и реальность…
Через пару часов все успокоилось. Врачи поручились за жизнь Джея, а дядя Конрад повез племянника в офис «Лучистого Талисмана». Несмотря на происшествие с сыном, он казался довольным.
– Ян обещал, что оплатит, – объяснил он Элану. – Вот и пусть раскошеливается. Кстати, раз ты двинешь на Изабеллу поправлять здоровье, заработок тоже не мешало бы отдать Джею.
– Отдам, – пообещал тигреро, и дядя еще больше воспрянул духом.
Теренс Максвелл, исполнительный директор турфирмы, не сумел скрыть радостного изумления. Еще бы: сам Элан Ибис, любимец страны, рекламный видеогерой, предлагает свои услуги вместо обычного проводника.
– Не повезло вашему кузену, что и говорить. Но какая удача для нас! Группа будет в восторге.
Не сдержав чувств, Максвелл вскочил с места и пробежался из угла в угол. Одну из стен кабинета занимал великолепный снимок: вид на Приют под пылающей розовым золотом снежной вершиной. Элан посмотрел на эффектный пейзаж, и его потянуло туда.
– Однако же, господин Ибис, – седовласый директор взял себя в руки, – кажется, вы чем-то озабочены? Вид у вас… м-м… нездоровый.
Конрад не пошел с племянником в офис, но предостерег, что о хворях заикаться нельзя.
– Черт разберет, почему, – сказал дядя. – Стоит им прослышать, что у человека проблемы, его с дороги завернут обратно. На Изабелле, понимаешь ли, все должны быть веселы и в добром здравии. И не дай Бог, они вспомнят про Кэтрин.
Поэтому Элан не стал распространяться о себе, а поинтересовался, правда ли, что на маршруте опасно.
– Кто вам такое сказал? – опешил Максвелл.
– Мой отец. Он предупредил, что место коварное и требует постоянного догляда за людьми.
– Ваш отец, господин Ибис, не владеет информацией, – сухо отозвался директор. – Безопаснее места не найдется во всей галактике. Если бы ваш кузен кувырнулся с лестницы там, он бы отделался легким испугом.