Зеркала и галактики
Шрифт:
Не знаю, чего от нас ожидали, – то ли мы с криками разбежимся, то ли начнем с воем кататься по земле.
– К глайдеру, – глуховато скомандовал мистер Смоллет.
Метнулись к машине. Однако не кинулись внутрь, а не сговариваясь встали спиной к ней, прильнули к ее надежному боку. Тыл оказался защищен.
– Держись, – шепнул мне Сильвер.
Я придвинулся к нему. «Бывший навигатор» пытался унять дрожь; на несколько мгновений замирал, и его снова начинало трясти. С другого боку прижался
– Алекс, надо сваливать, пока не сдохли, – хрипло вымолвил Мэй.
– Кто поведет глайдер? Ты?
– Я вас угроблю.
Рейнборо и Хэндс молчали. Обоим было слишком худо, чтобы садиться за пульт.
Мистер Смоллет попытался вызвать «Испаньолу»:
– Крис, ответь мне. Том Грей, ответьте Александру Смоллету. Черт! Не дозваться.
– Том Грей, ответь Израэлю Хэндсу, – проговорил старший пилот. Он дозвался. – Мистер Смоллет, что сказать?
– Как они себя чувствуют на борту?
– Отвратительно, – сообщил Хэндс, выслушав ответ. – Второй помощник громит корабль, и от этого у всех болят зубы.
«Бывший навигатор» тихонько всхлипнул. Наверно, это был неудавшийся смешок.
– Мы сдохнем, пока за нами прилетят, – сказал Мэй.
– Я не буду вызывать людей сюда, – отрезал мистер Смоллет.
– Надо улетать, – вымолвил Сильвер. – Ребята, кто может?..
Молчание.
– Куда лететь-то? – спросил Том.
– В город, – неожиданно в лад отозвались капитан и «бывший навигатор».
– Там нет… этого, – добавил мистер Смоллет.
– Зато есть что-нибудь похлеще, – сказал я, вспомнив опасения наших risky fellows.
– Значит, сдохнем здесь, – уверенно подвел итог капитан.
Черная хмарь сгущалась, стискивала горло и выедала глаза. Если мне чудится такое, каково же остальным парням и Юне-Вэл? Может, лучше спрятаться в глайдер? Мне представилось, как с хрустом и скрежетом сминаются металл и пластик, проваливается потолок и вдавливаются стены, и нас тоже мнет и корежит…
– Лизу жалко, – прошептал Рейнборо. – Не дождется…
Вспомнилось: его жена самая красивая из жен нашего экипажа. Мэй-дэй! Если б я умел обращаться с глайдером…
– Джим, – позвал лисовин. – Ты сможешь собрать палатки?
– На кой они тебе?
– Не бросать же добро.
Я не успел удивиться его рачительности; Том продолжал:
– Мистер Смоллет, вы позволите? Я немного умею – у меня был свой маленький глайдер.
Толчок чужой ладони отбросил меня от машины. Оглянувшись, я увидел, как сползает наземь отдавший мне силы Рейнборо и как вскинулся во внезапной надежде Джон Сильвер. Что ж он раньше молчал, лисовин проклятый?
Хэндс с Мэем втащили в глайдер потерявшего сознание пилота, следом нырнул
Через минуту, когда я принес в салон палатки, «бывший навигатор» лежал в кресле – с неловко откинутой головой, с приоткрытыми серыми губами. Потом я заметил безжизненного Мэя. Понял: их силы отданы Тому. Сквозь открытую дверь я увидел его в кресле первого пилота. Бросив палатки, я сунулся в кабину, положил руку лисовину на плечо. Его трясло так же, как недавно – Сильвера.
– Ты справишься, – сказал я. – Удачи.
– Том, иди в салон, – велел мистер Смоллет.
Том? Ах, это он мне.
– Сэр, возьмите у меня энергию для лисовина.
– Нет. – Он повалился на сидение. Выдохнул: – Израэль, забирайте все.
Старший пилот нагнулся над капитаном.
Черная хмарь за окнами терлась о стекла, стремилась внутрь, просачивалась сквозь стены. Хэндс прошел в кабину, оставив открытой дверь.
– Джим, пересядь поближе, – услышал я. – Вдруг понадобишься?
Я подчинился, хотя уже устроился рядом с Юной-Вэл.
– Поехали, – сказал Тому старший пилот. – Я помогу вначале, а дальше ты сам.
Глайдер поднялся медленно, словно не был уверен, слушаться ли чужих рук. Черная хмарь заволновалась, по стеклам заходили ее жадные лапы, в салоне закружились плотные черные клочья. Глайдер клюнул носом, Том ругнулся.
– Не суетись, – велел Хэндс. – Здесь все то же самое, что было в твоем.
– Все другое, и все не так, – сквозь зубы отозвался лисовин.
– На другое плюнь. Главное – удержаться в воздухе… А! – Глайдер начал заваливаться на бок. – Спокойно, – повторил Хэндс, когда машина выправилась. – Не убей нас.
Внизу сквозь хмарь проглядывала река; вода зловеще поблескивала. Река пронеслась под нами и осталась за кормой. Хэндс застонал.
– Том, если я… велю несуразное… – он с трудом выталкивал из себя слова, – ты не слушай.
– А как узнать?
– Смотри. Подправляем курс…
Глайдер резко пошел влево, потом вправо. По-моему, на курс легли прежний, но Хэндсу было виднее.
– Так, – сказал он. – Следишь за этим табло… и за этим. Запомни цифирь.
– Я в ней не смыслю.
– Не смысль! – рявкнул Хэндс. Помолчал. – Просто запомни.
– Израэль, запишите, – посоветовал я, с внутренней дрожью наблюдая, как косматые черные клочья вьются возле моих колен.
– Вот, – донеслось из кабины. – Смотри, чтоб было одинаково.
– Не те цифры, – сказал лисовин. – Вы не то написали.
– Эт-то не ед-диница… С-семерка. А это ч-четверка. Ноль. – Хэндс подправлял то, что накарябал неверной рукой. И ему было трудно говорить. – Держись курса… и скорость… не снижай! – Он сорвался на крик.
– Успокойтесь, – попросил Том.