«Зеркала»
Шрифт:
Дракон спокойно кивнул, вернув все свое внимание чуть подгоревшему мясу.
— Да, был. И с Аннабет, когда она еще девушкой впервые приехала в это поместье. Женщины из вашего рода очень похожи друг на друга. Ты так практически полная копия матери.
С этими словами он подарил ей легкую улыбку.
Люси обескураженно приоткрыла рот. Дракон выглядел юным, и слова о молодости ее бабушки никак не вязались с его юношеской улыбкой.
—
— А мне пятьдесят четыре, — закончил за нее дракон. — Время в нашем мире течет по-другому, миледи. И мы воспринимаем его по-другому. Жизнь дракона длинна. Для нас пятьдесят лет – миг, в то время как для вас — целая жизнь, — Люси показалось, будто в словах дракона отзвуком была слышна грусть. — Я был знаком с Аннабет и Лейлой, когда она еще была юным созданием, желавшим поиграть в прятки. Я же видел ее быстрое взросление, в то время как все еще оставался ребенком. По человеческим меркам мне пятьдесят четыре. По драконьим – мне едва ли исполнилось двадцать.
Мысленно Люси укорила себя. Она знала об этой особенности их миров, но внезапное знакомство с этим драконом выбило почву из-под ног.
— Кстати, — дракон широко улыбнулся, медленно встав со своего места и подойдя к зеркалу практически вплотную. На одно мгновение Люси показалось, будто не было никакого зеркала. Столь большим оно было. — Меня зовут Нацу. Очень приятно, миледи.
Люси с удивлением поняла, что они так и не представились друг другу, и краска вновь заиграла на ее щеках. Встав с пуфа, девушка сделала легкий реверанс, подняв голову.
— Меня зовут Люси Хартфилия. Я дочь графа Хартфилия и его покойной жены Лейлы.
Нацу сделал легкий жест гибким хвостом, который означал приветствие среди драконов, и Люси вновь присела на пуф. Юноша грузно плюхнулся на пол, скрестив ноги, и сейчас, когда их глаза были практически на одном уровне, зеркало, казалось, исчезло. Настолько близким и реальным казался этот дракон.
— Давно я не видел этих стен, — прошептал Нацу, внимательным взглядом осмотрев чердак. — Здесь многое изменилось.
— Я удивлена, что это зеркало было закрыто. Моя бабушка никогда без надобности не закрывала контакт между мирами.
Дракон заискивающе улыбнулся.
— Аннабет закрыла зеркало по королевскому указу Акнологии. Так что по факту ты сейчас преступаешь закон.
— Что? — пораженно спросила девушка.
— Ну, двадцать лет назад Акнология решил, что мое наказание недостаточно жестоко, и потребовал, чтобы зеркало, которое соединено с моим, было закрыто. Ваш монарх удовлетворил его просьбу, и Аннабет ничего не могла сделать.
— Ты узник короля? — спросила она. — Ты преступник? — взгляд Люси заскользил по стелящимся шелкам и золотым блюдам, по стеллажу с книгами и открывающимся на дворец видом из окна. — Но ты не в тюрьме, а в богатых покоях… Что же ты совершил?
— Моим преступлением было то, что я родился.
Люси замолкла. Она еще раз осмотрела его покои. Каменные стены. Небольшой портрет на стене, скрытый за красным гобеленом. Мощные крылья глубокого бордового оттенка. Одинокая башня и клетка, окружающая ее (толстый прут не был игрой ее воображения), и осознание прошибло Люси в тот же момент.
— Ты… — она неверяще посмотрела в неожиданно серьезное лицо дракона. — Ты Драгнил!
В зеленых глазах она увидела ответ на свой вопрос.
Внезапное знание казалось невероятным. Невероятным настолько, что на мгновение ей показалось, будто это было ее сном.
Люси лихорадочно начала перебирать в руках муслиновую ткань, пытаясь унять нахлынувшие на нее эмоции. С раннего детства им говорили, что во времена войны в живых не осталось ни одного Драгнила. С раннего детства, когда им рассказывали о великой войне Алого и Изумруда, между правящей династией Драгнилов и восставших представителей дома Акнологии, им говорили, что после поражения все носители крови Драгнил были прилюдно казнены на главной площади, как знак очищения королевства от старых правителей и восхождения на трон нового короля.
Мысль, что перед ней сидел единственный выживший представитель Алого дома Драгнилов, заставляло сердце Люси бешено биться.
Она была фанатиком, нашедшим свой философский камень.
— Но почему Акнология оставил вас в живых? — задала вопрос Люси, по-новому смотря на внезапного знакомого.
— Он назвал меня своим трофеем, — ответил он. — Я живое доказательство его победы. Большего объяснения он мне не давал.
— Это удивительно, — прошептала Люси.
— Удивительно?
Девушка улыбнулась.
— Я всю жизнь восхищалась вашим миром, в тайне мечтая оказаться в нем. И я… Я с упоением читала историю о войне Алого и Изумруда, и всегда, несмотря на то, что в наших учебниках Драгнилов выставляют тиранами и сатрапами… Я всегда нелогично была на стороне Игнила Алого. А сейчас передо мной сидит живой Драгнил. Это словно я уснула и попала в место, где исполняются все желания.
— Вот только для нас это не история из книг, миледи, — холодно отчеканил дракон. — Для нас это прожитая жизнь. И восхищаться, а тем более мечтать о ней, не стоит. Уж поверьте.
В следующее мгновение Люси видела перед собой лишь свое отражение: Нацу накрыл зеркало с той стороны. Неожиданно стало пусто и одиноко, а тепло, исходившее от зеркала, исчезло, будто его и не было.
Фамильный прибор лежал на комоде.