Зеркало миров

Дрейк Дэвид

Солдаты, без сомнения, работали хорошо; было одно удовольствие наблюдать, как один парень копал землю мотыгой, а другой сгребал ее в плетеную корзину, и все это без того, чтобы мешать друг другу. У них также были хорошие инструменты с металлическими лезвиями. В деревушке Барка большинство лопат были сделаны из дерева, и только на режущей кромке имелось железное лезвие. Многие люди даже пользовались палками.

Кэшел посмотрел на Теноктрис. Она достала из-под своей шелковой мантии золотой медальон и держала его, наблюдая за солдатами. Она выглядела, ну, не такой жизнерадостной,

как обычно, поэтому он сказал: — Я подумал, что вам, возможно, придется произнести заклинание, чтобы найти то, что вы хотите.

— Боюсь, не здесь, — ответила Теноктрис, улыбаясь, хотя и не смотрела по сторонам. — Это все равно, что спросить — «Какое устройство вам нужно, чтобы обнаружить лесной пожар?» Кладбища часто обладают огромной силой, но здесь речь идет не только о смерти и почитании. Человек, похороненный там... Она кивнула на траншею. Солдаты расчистили слой грязи и теперь выкапывали проем, вырубленный в скале. Это был пористый вулканический туф, который было так же легко вырезать, как меловой известняк холмов вокруг деревушки Барка. — ... был очень могущественным волшебником. Обычно мне не нравится работать в месте, где такая концентрация силы.

— Как звали волшебника, Теноктрис? — спросил Кэшел. Ему показалось, что вежливость требует знать имя человека, когда ты раскапываешь его могилу.

Она снова улыбнулась и на этот раз встретилась взглядом с Кэшелом. — Боюсь, я не знаю, — ответила она. — Я даже не знаю, как давно он жил. Хотя я уверена, что он был мужчиной; это я могу сказать по тому, что от него осталось. Ее взгляд скользнул по склону, усеянному маленькими кедрами и выступами туфа. Кэшелу показалось, что смотреть было не на что. В жесткой траве валялись черепки; он перевернул один ногой и обнаружил, что с обратной стороны на нем что-то нарисовано.

— Это была могильная плита, — сообщила Теноктрис. — В мое время на Орнифале людей хоронили стоя. Над могилой ставили урну с отверстием на дне. В годовщину смерти родственники и друзья бросали вино и еду в ее горлышко.

Кэшел нахмурился, пристальнее вглядываясь в глиняный осколок. Он не мог догадаться, что могло быть изображено на картинке, когда она была целой: все, по чему ему оставалось судить, — это параллельные мазки синего и сине-зеленого на глиняном фоне. — Если они были мертвы, это не имело значения, не так ли? — спросил он.

— Это имело значение для родственников и друзей, Кэшел, — ответила пожилая женщина. — И именно так они это делали.

— А, — пробормотал Кэшел, улыбаясь самому себе за то, что не подумал об этом. Он довольно хорошо разбирался в том, что будут делать люди, когда он побудет рядом с ними некоторое время, но не всегда понимал, почему они это делают. С Илной, конечно, было хуже: она злилась, когда люди поступали не так, как, по ее мнению, следовало. Илна была умна, без сомнения. Иногда Кэшел думал, что у них с сестрой нормальное количество мозгов на двоих, но в основном они достались ей. Он любил Илну, но был рад, что большинство людей в мире думают не так, как она. Он был почти уверен, что Илна тоже этому рада, что бы она ни говорила вслух о том, как ведет себя большинство людей.

— Вот, мы добрались до камня! — крикнул

солдат в дальнем конце траншеи. Он и его напарник погрузились в землю по уши; другие солдаты с пологого места траншеи уже некоторое время выносили корзины с землей и опорожняли их. Говоривший мужчина просунул кирку в щель между каменным блоком и дверным проемом, вырубленным в туфе. — Эй, это два камня, — добавил он.

Его напарник просунул черенок своей лопаты — не лезвие, которое погнулось бы — в противоположную трещину. Они начали поднимать камень, работая как идеальная команда, и все это без необходимости согласовывать действия.

Офицер поднял голову. Кэшел улыбнулся ему, затем кивнул в сторону солдат, которые теперь передавали верхний блок еще двум солдатам, ожидавшим у края раскопа, чтобы забрать его. Офицер просиял, довольный тем, что кто-то, понимающий суть работы, наблюдает за тем, как ее выполняют его люди. Нижний блок был в два раза больше верхнего камня, который стоял на нижнем.

— Эй, Топ? — крикнул мужчина с мотыгой. — Я думаю, для этого камня нам понадобятся веревки.

— Дайте-ка, я попробую, — вызвался Кэшел. — Теноктрис, вы подержите? — и он отдал ей свой посох. Он мог бы положить его на землю, но предпочел отдать другу, если сам не мог держать. Это был всего лишь прямой кусок ореха гикори, но он был у него уже давно. Это был его друг, когда он нуждался в друге.

— Дайте мне попробовать, — повторил Кэшел, подходя к раскопу. В первый раз солдаты проигнорировали его. Это его не беспокоило; это было похоже на то, что происходит, когда кто-то новый пытается присоединиться к группе, которая уже некоторое время действует вместе. Точно так же происходило и с овцами.

Траншея была длиной в три двойных шага и уходила под уклон на глубину человеческого роста у дверного проема. Кэшел присел на корточки, нависая над стоявшими внизу мужчинами.

— Возможно, я смогу поднять его без веревок и людей, которые будут тянуть их, — сказал он.

— Он может это сделать, — пробормотал один из солдат. — А ты как думаешь? Вместо ответа его напарник крикнул: — Топ, все ли готовы?

— Да, конечно, все в порядке, — раздраженно сказала Теноктрис. — Я скажу Лорду Уолдрону, что была важна спешка, если хотите. Или я попрошу принцессу Шарину рассказать ему. И еще, я бы хотела, чтобы, когда я войду в камеру, там было естественное освещение!

— Хорошо! — ответил офицер.

Люди в траншее уже отодвигались, освобождая место Кэшелу. — Если вы хотите попробовать, сэр, давайте. Но, похоже, это неподъемная нагрузка даже для такого крупного человека, как вы.

— Что ж, я попробую, — сказал Кэшел. Он спрыгнул в траншею, держась левой рукой за край, чтобы не упасть, и дотронулся до блока. Он был вырублен из того же мягкого камня, в котором была вырезана траншея. Кэшел был не из тех, кто хвастается, но это было даже не сложно. Он немного качнул блок вперед, на себя, чтобы убедиться, что он двигается; так оно и было. Он присел на корточки, расставил руки, а затем выпрямился в коленях. Все шло гладко, как задумал Кэшел, пока блок не оказался на краю траншеи, и он не приготовился швырнуть камень вниз по склону.