Жалость унижает ментов и бандитов
Шрифт:
– Выстрел был! Вот пуля.
– Я тебе сказал, Игумнов! Брось и забудь!
– Картузов не сдержал голос.
Начальник канцелярии услышала шум , схватила первые попавшиеся под руку бумаги, появилась на пороге.
– Звонили про распродажу...
При царящем вокруг дефиците торгующие предприятия уже не могли продавать свои товары свободно всем желающим - их не хватило бы и на день. На распродажу давали специальные приглашения...
– Будет галантерея, косметика...
– Она потолклась на месте,
– Может, что-нибудь подберете супруге. Я вам отложила талон.
– Да, спасибо.
Ключница не уходила, выразительно смотрела в сторону Игумнова. Пережидала. Начальнику розыска пришлось объясняться в ее присутствии.
– А если на перроне все повторится?! Да с еще жертвами!
– Ты о ком?
– О стрелявших...
Убедившись, что ее любимцу ничто не угрожает, Ключница повернула назад, в предбанник. Уже выходя, в дверях, громко пробурчала:
– Им ничего не нужно! Будто начальник один должен болеть за отдел! Другим - все до лампочки...
– Все в ней шло от верности Картузову, неумно, вопреки логике.
Хлопнула дверью.
Игумнов предпринял еще попытку переубедить начальство.
– Ну, а если их задержат?! И они все расскажут. Что тогда?!
Картузов стоял, как скала:
– Пойми! Здесь интересы всех совпадают. И КГБ, и МВД. И Скубилина, и Авгурова. И Жернакова, и Скубилина. И даже ЦК. И наши с тобой. В этом вопросе все до конца будут держаться вместе!
Игумнов повернулся, чтобы идти.
– Ни хрена никому не надо...
Полоска металла в верхней челюсти, делавшая его похожим на урку, угрожающе блеснула.
Картузов струхнул.
– Погоди! Давай еще раз. Может, я, действительно, чего не понимаю. А может, ты? Разберемся!
– Он выкатился из-за стола- маленький накачанный тугой машинный баллон.
– Смотри! Нам было поручено отвественное мероприятие. Мы справились.
Наверху подведены предварительные итоги...
Игумнов знал его:
" Этот не мытьем, так катаньем..."
– Председатель КГБ и министр признали нашу работу удовлетворительной... И что ты советуешь?
– Картузов был, как никогда, откровенен.
– Бухнуть в колокола?! "Возникли новые обстоятельства! Извините! Мы разобрались! Во время встречи
делегатов был произведен выстрел из нарезного огнестрельного оружия. Только по счастливой случайности жертв нет". Ты это предлагаешь?
Главный свой козырь Картузов придержал на концовку:
– Думаешь начальник КГБ Козлов не знает, что произошло?! Да у Рыжего на вокзале стукач на стукаче! Согласен? Что же он обо всем информирован, а об этом не знает до сих пор?!
Картузов прошел по кабинету.
– Не-ет, земляк! Это не на гулянке в Вохме!
– По случайности у обоих были корни в Костромской области.
– Так не бывает, Игумнов. Хотя...
Тут
– Это твои проблемы. Начальника розыска. Понял? Как решишь, так и делай.
Ничего нового, в сушности, не было.
Мало ли с молчаливого согласия начальства укрыто краж, грабежей! Не учтено похищенных чемоданов, сумочек, кейсов?!
Теперь и этот выстрел на перроне!
В чем проблема?!
В любом случае козлом отпущения должен оказаться не руководитель...
Неписанный закон строя:
" Сам погибай, а командование выручай!"
Тогда в случае беды Картузов может официально спросить с начальника розыска - почему не поставил в известность, почему скрыл, умолчал...
За верность же и молчание начальнику розыска обеспечивались сверху расположение и тайная поддержка.
– Все, Игумнов! Это твое. Я ничего не знаю.
Игумнов поднял со столешницы короткий стальной окурок "браунинга", сунул в конверт. Пошел к выходу.
Голос Картузова догнал его уже в дверях:
– Что у тебя с кавказцами, свидетелями по делу ночного убийцы... Джон молчит. Муса и Эдик так и не появились...
– Прошло чуть больше суток.
– Чего ждем?! Пока жалоба придет на Съезд?!
– Есть данные. Оба каталы теперь - телохранители какого -то кавказца - хозяина кафе на Арбате. Мой человек уже работает...
Ксения действительно звонила. Во время встречи воронежского состава путана познакомилась с несколькими каталами-кавказцами. Пока все отделение пасло делегатов на платформах, Ксения проводила время в их компании. Завтра от нее можно было ждать известий.
– Держи меня в курсе.
Разговор был закончен.
– И подумай над тем, что я сказал...
– И ты тоже.
По канцелярии-предбаннику, пока Игумнов проходил, его сопровождал громкий стук отодвигаемых ящиков - Ключница демонстрировала ему свое неудовольствием.
– Добрые люди стараются для них... Покрывают упущения. Получают взыскания...
Верят. А они...
Игумнова и стол начальницы секретариата разделял невысокий барьер. По другую сторону,у окна, на тумбочках, высились горшки с цветами, чайнички, в углу, под барьером, ютилась корзинка для бумаг.
– ... Другие бы сказали руководству " Спасибо за вашу заботу! Что мы без вас?!"
В глазах Игумнова неожиданно появилась серая непроницаемая пелена, такое уже случалось с ним в последнее время. Реплика Ключницы стала последней каплей. Непонятная сила развернула его к барьеру.
" Старая дура! Ничего не понимает..."
Он перегнулся через барьер, поднял с пола корзинку с бумагами, Ключница за столом ничего не могла понять. Игумнов сдержался, молча поставил корзинку сверху на стойку.