Жар сумрачной стали
Шрифт:
Ладно, дело прежде всего. Я подковылял к Дженорду, морщась от боли в ноге, которую ушиб, когда падал на пол.
– И теперь тебе нечего мне сказать?
Судя по всему, он вознамерился молчать до скончания времен.
– Дураком родился, дураком и помрешь… Ну что еще?
На сей раз громыхнуло в кухне. Я узнал голос Нейрсы Бинтор, весьма чем-то раздраженной. Неужто Синдж?.. Нет, вон она, у двери в столовую, в двух шагах от Релвея: дрожит, как осиновый лист, на меня посматривает, будто прощения просит, что вовремя оборотня не засекла.
Продолжая
– Хочешь плохую новость?
– Нет. Хорошую хочу, для разнообразия. Ну?
– Садлер с Краском удрали.
Бац!
– Это у тебя шутки такие?
Место на скамье и вправду пустовало, только кандалы валялись. Как они ухитрились? Конечно, все вытаращились на оборотня, но… Я ринулся к Релвею.
– Объясни мне, пожалуйста, как Садлер и Краск могли исчезнуть на глазах у сотни человек.
– Что? Никак не могли! Ключ у меня… – Рука, тщетно пошарив в кармане, выскользнула наружу. – Ничего не понимаю. – Впервые в жизни я видел растерянного Релвея. Поучительное зрелище. – Кто-то залез ко мне в карман. – Он зарычал на подчиненных, запамятовав на мгновение, что не собирался являть себя публике.
Я направился к Пулар Синдж.
– Ты молодец, Синдж. Не расстраивайся, всюду поспеть невозможно. Оборотни поняли, что ты их унюхиваешь, и старались тебе не попадаться, только и всего. С тобой все в порядке? Работать можешь? Боюсь, снова придется выслеживать тех двух злыдней…
– Не придется, – сказал у меня из-за спины Морли. – Она их отпустила, чтобы ловушку захлопнуть.
Чего? В этот миг опять раздался чвак и опять зашипела грудинка. Те, чьей обязанностью было следить за оборотнем, отвлеклись и дружно уставились на меня. А оборотень словно того и ждал. Он вскочил и кинулся к своим родичам, на бегу превращая лапы в громадные ножницы, способные резать серебро. Похоже, чары ослабели. Понадобилось два залпа, чтоб утихомирить этого шустрика.
– Наверняка за всем стоит кто-то, кто знает меня достаточно хорошо, чтобы понять… – Естественно. Тот же таинственный некто, который руководит Волками и Черными Драконами. Тот же, кто преследовал меня, когда я еще даже не вляпался в эту катавасию. Но кто конкретно? Я окинул взглядом толпу. Здесь были все. В той или иной мере причастные к делу, не считая Краска с Садлером. Впрочем, они – пешки. Из присутствующих более всего на роль кукловода подходил Маренго. Как и утверждал старший из Волков.
Быть может, в Норт-Энглише пропадает замечательный актер. С тех пор, как его ранили, он ведет себя странно – мягко выражаясь. Поневоле заподозришь.
104
Секундочку! А как насчет моего сурового приятеля, лейтенанта Нагита? Чем не подходящая кандидатура? Возможно, он чувствовал себя недооцененным… Но тут мне вспомнились слова Нагита. В свое время я не придал им значения, но теперь…
Комок ярких перьев с лета бухнулся мне на плечо.
– Какого!..
– Не будь таким тупоумным, Гаррет. Не будь таким слепым.
Гости
– Ах ты, ублюдок. – Потом оскалил в усмешке свои белоснежные зубы. – Ты достойный ученик, Гаррет. Лучший из всех, кто у меня был.
Я не стал отвечать, вместо этого сказал попугаю:
– Я не нарочно. Просто не сразу сообразил. Эй, Блок! Капитан Блок! – Он был неподалеку, так что вопить на всю залу не пришлось. – Ищите женщину. Племянницу. Монтецуму. Это она за всем стоит.
Болван ты, Гаррет! Полный идиот! И куда только твои глаза глядели? Понятно, куда, все на изгибы да на округлости. Разве можно заподозрить в чем-то женщину с такими формами? Если б ей и с тобой повезло, ты бы кончил ничуть не лучше Джерриса Дженорда. Или вообще оказался бы трупом.
Откуда она знает Садлера и Краска? Верно, спуталась с ними еще до того, как пристроилась к Маренго.
Может, они вместе росли.
Стоило мне подумать о Маренго, как он вновь показался на виду. Расхабрился. Он открыл рот, но сказать ничего не сказал.
Мистер Нагит обронил как-то, что эта женщина и пальцем не шевельнет, пока ее не подмаслишь. У Маренго, разумеется, нашлось, чем подмаслить. И она прилагала все усилия, чтоб его интерес к ней не иссяк никогда. Кому охота, покатавшись в масле, снова на бобы садиться? Впрочем, будучи дамочкой взрослой и толковой, она наверняка понимала, что рано или поздно лафа закончится.
Тама Монтецума – вот еще одна, если не главная, причина, по которой Норт-Энглиш стал не в состоянии содержать свое движение. С ее повадками, с ее претензиями даже его денег на все было недостаточно.
Едва я примирился с мыслью, что роскошная мисс Монтецума может быть злодейкой, передо мной открылись необозримые просторы. Словно зазвучали фанфары, возвещая о приходе Слави Дуралейника. Я был уверен, что он каким-то образом связан с оборотнями. И надеялся, что сумею слухами о предстоящем в доме Макса Вейдера сборище заманить его на свою вечеринку. Вполне вероятно, он таки пришел, замаскированный, как разведчик в глубоком тылу врага. Но никакая маскировка ему не поможет, подойди он на десяток шагов к той большой бочке.
Вероятно, Дуралейник запустил свои когти в Таму, едва Братство Волка связалось с Черными Драконами. Как она вертела Волками, теперь ясно: выдавала себя за посредницу между ними и Маренго. Я спросил у Волков, так ли это, и они дружно подтвердили мою догадку.
Тама желала богатства. У нее самой не было ничего, не считая внешности. Оборотням требовалась пивоварня. В обмен они могли предложить разве что свою способность к перевоплощениям. Слави Дуралейник хотел… Чего? Откуда он родом и чего добивается, всегда оставалось загадкой. Даже мой напарник, для которого изучение Дуралейника превратилось в хобби, – даже он утратил всякое представление о целях этого хитрюги. А весь остальной мир знал лишь то, что Дуралейник идет собственной дорогой и может оказаться настоящей занозой в заднице, если попробовать ему помешать.