Жатва душ. Несущий свет
Шрифт:
Шмяк! Упало еще одно тело, в этот раз у противоположной стены.
Макс, пожалуйста, молчи! Потерпи еще немного! Особенно сейчас, когда эти двое, переступая через изуродованные тела, идут к выходу. За пазухой шевельнулся котенок, попытался вылезти. Я прижал его к себе. Если его обнаружат здесь, то догадаются, что и я где-то рядом. И ведь объяснить Крошу ничего нельзя! Я принялся его гладить одними пальцами и мысленно умолять, чтобы молчал.
Пробираясь на свежий воздух, прихвостень Волошина так спешил, что упал.
Черт! Я задержал дыхание. Крош, потерпи, малыш!
— Они не могли далеко уйти, — сказал Волошин. — Один из них ранен.
— Если это их кровь, — возразил тот, что недавно был наверху. — Может, их кадавры задрали, и хрен тогда найдешь контейнер.
— А может, они еще тут, — подал голос кто-то из прихвостней Волошина. — Давай вытащим всех жмуриков наружу и проверим. Мало ли, спрятались под трупами.
Услышав это, я похолодел. Сжавшись под вонючей тушей, задержал дыхание. Рядом замер и Сергеич, боясь выдать нас малейшим движением. Макс, слава богу, был без сознания.
— Ты чего, вообще обалдел? — возмутился кто-то другой. — Я в этой химозе руками копаться не буду. Давайте проще — бензином их полить и подпалить. Кто живой — сам выскочит.
— Ага, разбежался, — усмехнулся Волошин. — А бензин откуда возьмешь? Тебе его Папаша из личных запасов выделил, что ли? Мы за каждую каплю горючки жизнью рискуем. «Севен Илевен»-то все, каюк.
— Ну это пока… — засомневался первый. — Понять нужно только, как с крикунами бороться.
Крикуны? О чем это они? Какой-то новый вид бездушных?
— Слышь, Андрюх, — вклинился третий голос, явно какого-то шестерки, — если бензин жалко, давай просто прострелим эту кучу. Несколько очередей — и дело с концом. Живой точно заорет.
Мое сердце забилось так быстро, что казалось, его стук услышат даже на улице. Сквозь щель между гниющими телами я видел, как пальцы Волошина дернулись к кобуре. Судя по словам шестерки, у кого-то есть и автомат. Что делать? Выскочить сейчас и рвануть, надеясь на эффект неожиданности? И «Ярость» я потратил на амбала…
— Вы что, совсем оборзели? — прошипел Волошин. — Патронов до хера, да? Когда на вас конгломерат попрет, вы чем отбиваться будете? Зубами?
— Андрюх, так, может, «Секатором» махнешь пару раз? — предложил Амир. — Один удар — и всю эту падаль на куски. Нас Папаша и так по стенке размажет, если вернемся ни с чем.
— Не указывай, что и когда мне делать, — процедил Волошин. — Не твоего ума дело, понял? А если не понял, могу еще разъяснить.
— Да я просто предложил, — пошел на попятную Амир.
— Все, хорош базарить, — отрезал Волошин. — Сейчас сам разберусь.
Этот тон я уже слышал. С ужасом вспомнил, как Волошин рассек пополам нескольких бездушных, просто проведя рукой по воздуху. Его «Секатор», судя по всему, что-то вроде силового оружия, молекулярной струны
Я услышал, как Волошин вошел; остановившись на пороге, глубоко вдохнул. Начало нарастать низкое гудение — не человеческий звук, а что-то механическое, злое.
Мне нужно было что-то сделать, и немедленно. Но что?
Гудение все усиливалось, и я почувствовал, как воздух вокруг начал вибрировать.
Глава 11
Не бойся, они не кусаются
Гудение достигло пика, а затем Волошин плавно провел рукой в воздухе. За этим простым движением не последовало ни вспышки, ни звука — только тихий свист рассекаемого воздуха и противное чавканье.
Я вжался в пол, зажмурившись, моля всех богов, чтобы его невидимое лезвие прошло выше. Через полсекунды я понял, что все еще жив. Интересно, остальные как? Ни Макса, ни Сергеича я не видел. Мысль о том, что они погибли, я старательно гнал.
Все в порядке…
Все в порядке.
Все в порядке!
— Твою мать, — присвистнул кто-то из подручных Волошина. — Как скальпелем!
Я приоткрыл один глаз и едва сдержал рвотный позыв. Трупы над нами были разрезаны, и их внутренности медленно сползали вниз. Даже если они дергаются в агонии, этого не видно под расползающимися телами. Шевельнулся котенок за пазухой, я чуть сжал пальцы, давая понять, что мы вместе.
Потерпи, малыш, немного осталось.
Интересно, почему Волошин не прошелся по всей куче трупов? Только один удар и все? Скорее всего, у этой способности есть какой-то откат или ограничение — иначе он просто нашинковал бы горелые тела.
Волошин сплюнул, поморщился и ответил на мой мысленный вопрос:
— Только зря «Секатор» на откат посадил, нет тут никого, бля.
— Ну а я че говорил? — в голосе подчиненного читалось торжество.
— Валим отсюда, от вони скоро блевать начну.
Его голос донесся уже из-за двери:
— Так что идем в «Эвелин», проверим там и прокачаемся заодно.
— Там кадавры слабые, — возразил кто-то, но командир группы его не услышал, а может, просто не захотел.
— Что расселись? Ходу! Живо!
Шаги стихли вдали, но я все равно не решался пошевелиться. Вдруг кто-то остался? Вдруг это ловушка? От страха все тело покрылось липким потом. Уж лучше лежать в разлагающейся плоти, чем быть разрезанным пополам невидимым оружием Волошина.
Еще и друзья молчат. Почему? Мертвы, или Сергеич просто осторожничает, как и я?
Время тянулось, и тянулось, и тянулось, и я все больше уверялся, Сергеич не подавал признаков жизни, и я все больше убеждался, что с ним все кончено. А значит, когда я вылезу из-под трупов, найду его разрезанное тело, что тоже не добавляло желания действовать.