Жатва душ. Несущий свет
Шрифт:
— Ты тоже видишь? — спросил Эдрик.
— Вижу, но это секрет.
— Большой секрет, о-о! — часто закивал он. — Понимать. Злые люди. Опасность. Никому сказать. Никому говорить!
— Ты претендент нулевого уровня. Ты стал им, когда только что убил зомби. Ты раньше убивал зомби?
— Претендент, — повторил Эдрик как новое слово. — Что это?
Черт. Как объяснить на простом английском про бездушных, чистильщиков и претендентов?
— Убиваешь зомби — становишься сильнее, — сказал я, сгибая руку в локте и напрягая бицепс.
Паренек просиял.
—
Я приложил палец к губам.
— Тихо. Смотри по сторонам.
Мы двинулись через заросли к маяку. Неужели я не успел? Группа Папаши добила Макса и Сергеича? Или бездушные прорвались внутрь?
Вдруг ветки в десяти метрах от нас затрещали. Я схватил Эдрика за шиворот и втащил за толстый ствол пальмы.
— Ни звука, — прошептал я, прижав палец к губам, а парнишку — к дереву.
Из кустов выломился настоящий гигант. Я машинально считал профиль и вздрогнул. Десятый уровень!
Амбал 10-го уровня
Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.
Я не поверил своим глазам! Твою мать! Чем дальше в лес, тем толще зомбаки! Наверное, чем прокачаннее группа рядом дислоцируется, тем сильнее бездушные. Десятый? Да как так? Чего от него ожидать?
Этот амбал был точно выше двух с половиной метров и вдвое здоровее обычного человека: изрытая жилами шея — как дубовый ствол, руки — как бревна, больше моих бедер в обхвате. Грязная, порванная одежда, которая когда-то была деловым костюмом, болталась на нем лохмотьями. Он медленно поворачивал голову, принюхиваясь. На контрасте с исполинским телом она казалась крошечной.
— Нет… — прошептал Эдрик, и амбал резко повернулся точно в нашу сторону.
Дать деру? С идеей пришлось расстаться, стоило мне увидеть, как быстро тварь двигается. Такой догонит в два счета.
Я выставил тесак перед собой. Придется драться. Вдвоем у нас есть шанс… наверное. Вряд ли от хилого подростка, почти ребенка, будет польза. Утешало одно: уровни во многом условны, а не так, как в играх или азиатских новеллах, где ступень выше значит космическую разницу. У этого хренова амбала все так же одно сердце. Оставалось только проткнуть…
— Отвлекай его, — шепнул я Эдрику, как будто здоровенный зомби мог меня понять. — Я зайду сзади.
Мальчишка понял, кивнул и тут же швырнул камень в дальние кусты. Монстр развернулся и двинулся на звук. Я выскользнул из-за дерева и начал обходить его по широкой дуге. Крош спрыгнул с плеча и вжался в землю, оскалившись.
— Спрячься, Крош! — прошипел я.
В ответ раздалось его несогласное шипение, но он все же исчез в кустах.
Тем временем амбал почти добрался до места, где упал камень. Эдрик гикнул что-то на филиппинском и швырнул еще один камень — теперь уже прямо в затылок бездушному. Тот развернулся и, заметив мальчишку, с ревом бросился к нему. Я
Хороший план плох своим исполнением. Я не учел, насколько быстр этот монстр. Знал, но не учел! Подросток едва успел отскочить, но амбал неожиданно резко развернулся и заметил меня.
Я ударил его тесаком в грудь — лезвие уперлось в огрубевшую кожу, и мне пришлось навалиться всем телом, чтобы оно вошло глубоко между ребер. Обычного зомби такой удар уложил бы. Но не этого, мать его так!
Амбал взревел, схватил меня за руку, не давая вытащить оружие, а второй рукой…
Раздался отчетливый хруст!
Вспышка боли пронзила все тело, когда он сломал мне руку простым движением, словно куриную косточку. Тесак остался в его груди, а меня он швырнул в сторону. Последнее, что я успел увидеть — как бездушный, не обращая внимания на торчащее из груди оружие, поворачивается к Эдрику.
Я ударился о ствол дерева и отключился…
Очнулся от чьего-то крика. Голова раскалывалась, в ушах звенело, в глазах стоял кровавый туман, но я все же сумел сфокусировать взгляд. Эдрик отчаянно вырывался из объятий амбала, который уже наклонил голову к его плечу, готовясь вгрызться. На голову бездушному запрыгнул Крош и с остервенением драл его, обнажая кости черепа.
Зрение расплывалось, и я мотнул головой, пытаясь вернуть фокус, огляделся. Мотоциклетный шлем слетел с меня, его сплющило в лепешку. Если бы не он, я сломал бы шею и умер.
Как долго я был в отключке? Секунду? Две? Минуту?
Прямо перед глазами запульсировало новое системное сообщение:
Ваша активность опустилась ниже 50%: активирован талант «Ярость».
Боль мгновенно исчезла. Вместо нее пришло жгучее желание убивать.
Я вскочил на ноги. Сломанная рука? Плевать. Мир вокруг словно замедлился и окрасился в красные тона. Я видел каждую каплю пота — или что там у зомбяков вместо него — на шее бездушного, каждую пору на его ороговевшей коже, каждый сокращающийся мускул.
Три шага — и я оказался рядом. Схватил свободной рукой тесак, все еще торчащий из его груди, и, втыкая его еще глубже, провернул, цепляя и разрушая внутренние органы, надеясь зацепить сердце. Потом одним резким движением распорол брюхо снизу вверх.
Амбал выпустил Эдрика, который начал медленно оседать на землю, и повернулся ко мне. Его руки сомкнулись на моей шее, но я даже не почувствовал давления. В этом состоянии мне было все равно.
«Клык Рыси» вонзился ему в глаз, вошел глубоко в череп. Монстр ослабил хватку, и я, вытащив тесак, ударил еще раз, и еще. Теперь я рубил его, как мясник тушу, снова и снова, чувствуя, как с каждым ударом сила умножается. На! На! Получай, тварина!
Я даже забыл выкрикнуть «Нахум Панганибан», закончилось так же внезапно, как началось. Красная пелена спала. Я стоял над дымящимися останками амбала, с окровавленным тесаком в руке, тяжело дыша.